1841
418. «Болит, болит мое земное сердце…»
Болит, болит мое земное сердце,
Но не стеснен ничем бессмертный дух,
И, странствуя по жизненной юдоли,
Грядущего я больше не страшусь.
Как будто всё со мною совершилось,
И на земле мне нечего терять,
И только я одно боюсь утратить —
К высокому стремленье и любовь
И на пути задержанной остаться
Губительной завистливою тьмой,
С светильником, угасшим без елея,
В юродивом бессилии души.
1845
419. «Ты миновал, безумья сон…»
Ты миновал, безумья сон,
И дух мой снова пробужден,
И вновь проснулись сердца муки,
И вот — опять передо мной
Всё он, страдалец милый мой,
В борьбе со смертью мещет руки,
И нет конца моей тоске,
И горький поцелуй разлуки
Еще не высох на руке.
За этим цепь воспоминаний
Его забот, его скорбей,
Его утаенных страданий
И сиротство моих детей!
Апрель 1846
Мечта моя, мною любимая,
Мечта о любви неделимая
Осталась у сердца на дне.
Земному разделу ее, недоступную,
Тебе посвящу я, тебе, Неприступному,
И стану любить в тишине,
И душу, доселе преступную,
Очищу в небесном огне.
1846
В. Г. Тепляков. Сепия. Неизв. худ. (1830-е годы) Государственный Литературный музей.
Виктор Григорьевич Тепляков был одной из примечательнейших фигур в русской поэзии 1820–1830-х годов, как по таланту и уровню поэтического мастерства, так и по своей биографии и положению в литературе. Он родился 15 августа 1804 года в семье тверского помещика; воспитывался дома, затем в Благородном пансионе при Московском университете. Уже в пансионе он пишет стихи (биограф его, Ф. А. Бычков, видел в его бумагах стихотворение, датированное 1819 годом). 10 сентября 1820 года он поступает юнкером в Павло-градский гусарский полк, в 1824 году произведен в поручики. Некоторое влияние на него оказал его сослуживец по полку, известный П. П. Каверин, приобщивший его к масонству и, несомненно, способствовавший росту его политического вольномыслия. Каверина и Теплякова связывали и литературные интересы, в их переписке постоянно упоминаются имена поэтов, в том числе Байрона и Пушкина. Каверин, приятель Пушкина и собиратель его стихов, вероятно, знакомил Теплякова и с ходившими в списках антикрепостническими и антиправительственными стихами. В полку у Теплякова вырабатывается своеобразный политический абсентеизм, форма оппозиционности, которая сохранится у него в дальнейшем. Служба его тяготит, к тому же развивающаяся болезнь (ревматизм, болезнь горла) делает ее для Теплякова физически трудной и обременительной. Его влечет литературная деятельность, он пытается завязать связи с петербургскими литературными кругами. 11 февраля 1824 года в Вольном обществе любителей российской словесности читаются его стихи «Незабудка» и «Зораида к шиповнику»; оба стихотворения были отвергнуты. Некоторые связи устанавливаются у него лишь с графом Д. И. Хвостовым и А. Е. Измайловым. Известные нам ранние стихи Теплякова уже обнаруживают несомненный талант и владение поэтической техникой; холодный прием их, как можно думать, объясняется некоторой необычностью их портики, предвосхищающей стиль поэзии 1830-х годов, который воспринимался «элегиками» как неточный и разрушающий традицию. Тепляков отдает дань гражданской поэзии: сохранилась одна часть его поэмы «Бонифаций» (1823), выдержанная в духе аллюзионной гражданской поэзии и посвященная восстанию марсельцев против тирании Карла Анжуйского под руководством трубадура Бонифация (XIII век). Вместе с тем поэма отразила и черты «кризиса 1823 года»: герой ее уже тронут скептицизмом, его лирическая биография отмечена чертами байронического драматизма. Характерен и выбор сюжета (исторический Бонифаций был выдан марсельцами Карлу и казнен). Так уже в раннем творчестве Теплякова обозначается тип гонимого и предаваемого героя, который затем заново возникнет в его лирике, приобретя автобиографические черты.
Четвертого марта 1825 года Теплякову удается наконец выйти в отставку. Восстание 14 декабря застает его в Петербурге; он уклоняется от присяги Николаю I и — во избежание вопросов об этом на исповеди — посылает исповедоваться вместо себя своего брата, юнкера лейб-гвардии Конного полка Аггея Теплякова [241] Центральный государственный военно-исторический архив (Москва), ф. 1, оп. 1, дело 6285, л. 16 об.; ср.: «Переписка Я. К. Грота с П. А. Плетневым», т. 2, СПб., 1896, с. 300.
. Обман был раскрыт, и священник донес властям о неблагонадежности Теплякова. Во время обыска у него были найдены предметы масонского культа. 20 апреля 1826 года оба брата были арестованы и заключены в Петропавловскую крепость. Сырой каземат окончательно разрушил здоровье Теплякова; он попал в госпиталь, а 24 июня 1826 года, освобожденный из заключения, отправлен в Александро-Невскую лавру на церковное покаяние. Лишь в конце 1826 года, после прошения на высочайшее имя, он был переведен на жительство в Херсон под надзор полиции; здесь он подвергся нападению грабителей и едва не был убит. По вновь поданному прошению на высочайшее имя он был назначен на службу в таганрогскую таможню [242] «Русская старина», 1896, № 1, с. 181; № 2, с. 431. Прошения Теплякова — любопытнейший исторический и психологический документ; верноподданническая экзальтация их имеет едва уловимый пародийный оттенок и сочетается с резкой саркастической критикой полицейско-бюрократических порядков николаевской России.
. К 1826 году, по-видимому, относятся два автобиографических стихотворения Теплякова — «Затворник» и «Изгнанник».
Читать дальше