Алксандр Власов - Баллады

О новенькой спросил оторопело
Конвойный въявь из редкого числа:
«За что ж её на проклятое дело?» —
«На милое за деньги не пошла».

Потом об их анархии разгульной
Хозяину, как должно, донесли,
И молнии под сенью караульной
Вернули в ум отпавших от земли.

Пришлось уйти сержанту в рядовые,
Пришлось узнать отвратный карцер ей.
Но, руша все преграды роковые,
Влеклись они к отдушине своей.

Простился друг её с её кошмаром,
Однако не подался на вокзал —
Устроился в котельной кочегаром,
У лагеря голубку поджидал.
И вот, его завидев у дороги,
Под ивами в искристой белизне,
К нему без ощутительной тревоги
Бежит она по снежной пелене.

Своё вскричал охранник ей сначала,
Своё вослед исполнил автомат —
И девушка не много пробежала:
В урок одна случилась из утрат.

Под моросью глухого небосклона,
При скудости имевшихся людей
Геологи набрали самогона:
За выпивкой простои веселей.

Вожак, едва мутящийся во взгляде,
Был умницей, жене благодаря.
Для всех она готовила в отряде,
Единственно к нему душой горя.

Но тут его попутало спиртное:
Докажет он округе всё равно,
Что подлинно волнение речное
Осиливать ему в челне дано.

Друзья скорей супругу разбудили,
С умом его старались удержать.
Отринул он оковы тех усилий,
До Волги смог успешно добежать.

От берега Сергей в челне свободном
Отбился лишь – и слился с ярой тьмой.
Жена в беде, при ливне непогодном,
Одна звала назад его, домой.

Могла ль она подумать о покое?
О помощи молила рыбака —
Но в разуме на мыканье такое
Не ринется никто наверняка.

Подёрнуло зарёй гнездо печали,
И силой в дом Елену увели.
Вожак исчез, а лодку разыскали
Пустой, полузатопленной вдали.

Похожая на бьющуюся птицу
В бреду звала сокровище своё.
Свезли б её в районную больницу,
Да раньше вдруг иссякла жизнь её.

Отправлено скупое погребенье.
Друзья в тоске, в слезах. А через день
У места, где мелькнуло злоключенье,
Бесплотная во мгле возникла тень.

Унылое рыдание звучало,
Погибшему несли свой зов уста
При ветре, вновь игравшем одичало
Над Волгой, близ отвесного хребта.

Случается большая буря ночью —
Крушится тень о сгинувшей любви.
Лишь издали сквозит она воочью —
Не двигайся навстречу, не зови.

Застрявшему в деревне многобедной
Товарищу узнать её легко —
Но выцвести на зов Елене бледной,
Промозглостью пронзая глубоко.

Один из удальцов, имея рану,
Лишался чувств и жизни в терему.
Но знахарка, не склонная к обману,
Сказала, что должно помочь ему.

Задеть его со благостью целебной
Булатом и куском от полотна,
Добытыми в часовне непотребной,
Что «Гиблой» меж людьми наречена.

Пролить елей на гаснущие взгляды
Решился вмиг отважный Ланселот.
И вот он у часовенной ограды
Коню травой насытиться даёт.

Увидел он обшарпанные стены.
Вещали с них известные щиты —
Немало же друзей сошло со сцены!
Подёрнула печаль его черты.

Струила свет единая лампада,
Грустили васильки в часовне той.
Душа меж тем отысканному рада.
Спешит он из обители пустой.
Но, кажется, в руках ослабла сила
Пред женщиной с колечками кудрей.
Клинок она вернуть ей попросила.
Скрепясь, отказом он ответил ей.

«Сдержался ты не зря – во сне б отселе
Не вспомнил о Гвинерве дорогой.
Однако поцелуй хоть еле-еле
К отъезду своему уста другой!

Не хочешь? И ликуй, поскольку сзади
Могучую красу повергла б я.
Теперь узнай: тебя лишь только ради
Часовня тут устроена моя.

Роскошество безжизненного тела
Алкала в прошлом я доверить ей,
Голубить и лобзать его хотела
Назло замужней пассии твоей.

Земная жизнь – избыточная чаша,
А в ней всего одна тебе мила!» —
«Сударыня, чужда мне правда ваша,
Прощайте!» – проронил он из седла.

Коммерции покорствуя до ночи,
Заутра раз явился дорогой.
Промолвил он учительнице в очи,
Что следует ему уйти к другой.