Александр Кердан - Избранное

Меж тьмою и светом,
Друг к другу все ближе…
Как жаль, что об этом
Никто не напишет.

Поскольку и тем,
Кто теснится за нами,
Нет больших проблем,
Чем толкаться локтями.

С книг слетает позолота,
Исчезают имена…
Да и книги неохота
Брать в такие времена.
Чтобы горечь – через руки —
Их безжалостно рвала,
Как в войну – на самокрутки…
Так ведь то война была!

А теперь – иная бойня:
Самокрутка – целый мир…
Спите, классики, спокойно:
Пушкин, Гете и Шекспир.
Спите, милые, не трону
Вас небрежною рукой…
Занимаю оборону,
Хоть и воин – никакой.

Пусть иной считает кто-то,
Будто чтенью грош цена.
Облетает позолота,
Остаются имена,
Чтоб узнала их планета
Лет, так скажем, через сто…
Умирать легко за это,
Потому что есть за что…

Незнакомки взгляд печальный,
Как старинное вино…
В этом мире все – случайно,
Все за нас предрешено.

Ты, поэт, смеешься вдоволь,
Пьешь, покуда брезжит свет…
О солдатах плачут вдовы —
Вдов у стихотворцев нет.

Потому что изначально,
Будто бы в прощальный час,
Нас оплакал взгляд печальный,
Что однажды был случайно
Музой обращен на нас.

Вошли в автобус дочь и мать,
Вогнав меня в озноб…
Я глаз не в силах оторвать
От этих двух особ.

У каждой, и лицо, и стать
Достойны всех похвал…
И я готов влюбленным стать
И – в миг единый – стал!

В кого из них? Не знаю сам
И ведать не хочу…
В мечтах счастливых к небесам
Лечу, лечу, лечу…

В калейдоскопе чувств моих
Мне показалось вдруг,
Что подхожу любой из них,
Как друг или супруг.

Быть, в самом деле, хорошо
На зыбком рубеже,
Где мамам нравишься еще
И дочкам их уже…

Поспорь со мною, женщина, я сам
Готов оспорить каждое мгновенье,
Но продолжаю верить в чудеса,
Как в некое счастливое знаменье.

И, пусть ты это детством назовешь,
Во мне, и правда, детство остается,
Как первый в мае настоящий дождь,
Как одуванчик, что – стать выше – рвется.

И пусть пора настанет отцвести,
Он все равно доверчив, как в начале…
Как нежность, что сумела прорасти
Из грусти или даже из печали.

Чтоб новой грустью стать, что так тиха,
И поздней нежностью, что так печальна,
Как ты сама, которая пока
Чудесна и бесспорна, словно тайна.

Дождем посеребренная трава,
И жгучей стать готовая крапива.
И ночь, как ты юна, как ты красива,
Как ты права во всем и не права.

А молодость прекрасней правоты,
Она сама себе – и честь, и совесть…
Нарву крапивы и дождем умоюсь,
И в ночь шагну, неверную, как ты.

Забыв о том, что в мире есть добро,
След за собой туманный оставляя,
Я побреду, куда – и сам не знаю,
На башмаки сбирая серебро.

И будет мне легко не понимать
Того, что неизбежно ждет в итоге,
Пить немоту, не разбирать дороги,
Букет крапивы к сердцу прижимать.

Я мог бы тобой любоваться всю жизнь,
Но слишком уж жизнь коротка…
Скажи, что и ты меня любишь, скажи,
На свете мы вместе пока.

Но ты так прекрасно умеешь молчать,
Что просьбу назад я беру,
Чтоб снова тобой любоваться начать,
Поверив, что я не умру,

Пока под небесной дугой грозовой
Прозрачен и призрачен свет,
Пока я могу любоваться тобой —
Без всяких признаний в ответ.