Олег Северюхин - Я вас поглажу мягкой лапой

Копи копеечку к копейке,
Подашь потом судьбе-индейке.

***

Мы все проходим школу жизни,
Из года в год, из класса в класс,
Даёт заряд нам оптимизма,
А пессимистам – зоркий глаз.

Нас жизнь частенько не жалеет,
То бьет ключом, то льет дождем,
То даст надежду в лотерее,
То май придет за январем.

Смотри, идет боец, весь в шрамах,
Герой во всем, и где же благодать,
Иисус был из таких упрямых,
Чтоб на земле все людям дать.

Не может быть Иисусов много,
Дана для каждого дорога.

***

В большой дружине не был воем,
И Бог здоровьем не подвел,
Нашли деньжищ на отступное,
Зато на танцах он орел.

Другой – тюремный постоялец,
Кого ни грабить – всё одно,
Играть ли в карты на рояле,
Идти в князья иль лечь на дно.

И так, и так прикрыты юбкой
Огромной матушки-страны,
Смеясь улыбкой белозубой,
Надев турецкие штаны.

Решая, кто к чему достоин,
Узнай, на службе был ли воин.

***

Не стой часами под часами,
Пусть по тебе их проверяют.
Эмансипэ? Так стойте сами,
Порой терпение теряя.

А лучше простенький мобильник,
Звонок, привет, бамбино, чао,
Тебя опять подвел будильник?
Пойду в кафе на чашку чая.

В кафе уютно и приятно,
Поет интимно Джо Дассен,
Я не пойду в мороз обратно,
А ту блондинку просто съем.

Есть риск испытывать терпение
В субботу, понедельник, воскресенье.

***

Я не ломаю жизнь внезапно,
Не сбрасываю ангела с плеча,
С судьбой играю не азартно,
Она бьет больно сгоряча.

Судьбе своей всегда покорен,
Свободный дух не покорён,
И не всегда смотрю я в корень,
Меня волнует шелест крон.

Я так же лезу на вершину
В горах, на мачту корабля
И в дирижабле из корзины
Увидеть первым, где земля.

Чтобы бродить по океанам,
Родиться нужно Магелланом.

***

Для серенады под балконом
Нужна не музыка – любовь,
Со шпагой или с саксофоном,
Рецепт из древности не нов.

И если дама улыбнется
При блеске крупных бриллиантов,
То так же быстро отвернется
От обедневших коммерсантов.

Цветами путь свой устилает,
Сорит деньгами без забот,
Потом собакой злобной лает,
Набив себе карман и рот.

Любовь купить, конечно, можно,
Как в магазине несколько пирожных.

Я шагаю один по России,
Что Есенин когда-то воспел,
Рядом ходят крестьяне босые
И у них девятнадцатый век.

Голытьба ненавидит хозяев
За достаток и яростный труд,
За гонения всех разгильдяев
И за то, что встают поутру.

Не приходит ничто по хотенью
Ни от мойвы, от хека, от щук,
Ходят в церковь они в воскресенье
И богаты умением рук.

Гражданин я великой России,
Мой язык уважает ООН,
Наши женщины всех красивей,
Им от мира земной поклон.

На земле мы еще молодые
И в начале большого пути,
Нас закаты зовут золотые
На свершения всех окрестив.

От большого торгового шляха
К нам в деревню тропинка ведет,
Не заглянет в деревню гуляка,
Эскадрон на постой не придет.

Так живем мы всегда на отшибе,
Выезжая в село погулять,
Наши девки, хотя не большие,
Знают, как женихов надо взять.

Разбежалась деревня, повымерла,
Здесь остались одни старики,
Ведь зачем-то нам землю отмерили,
Поселенцев селили с пути.

Может, старые власти не ведали,
Что помрет деревенька вконец,
Мы и новым властям шибко верили,
Не приедет никто на коне,

Не построит нам ферму и школу,
Не распашет большие поля,
По какому-то там протоколу
Нас не будет в конце декабря.

Я пришел после долгой разлуки
И я знаю, в чем смысл нашей жизни,
Я возьму тебя нежно на руки
И пойму, что мы стали чужими.

Ты хозяйка в уютном доме,
Всласть накормишь, утопишь в неге,
Я бродяга с куском в котомке
И сухарь заедаю снегом.

Мне на выбор – котом быть в койке
Или с цепью беречь хоромы,
Мне теплей на людской помойке,
И где песни поют вороны.