Олег Северюхин - Я вас поглажу мягкой лапой

Если сын народится иль дочка,
Это праздник для каждой семьи,
И вина выпивается бочка,
Начинают в обед и кончают к семи.

И любую для дома покупку
Не обмыть за столом – это грех,
Враз порвешь сапоги или куртку
И на шубе повылезет мех.

И на свадьбе, то дело святое,
На десятом свалиться тосте,
Чтобы счастье жило молодое,
Им с сорокой привет на хвосте.

И поминки проходят как праздник,
То при пляске порвется баян,
И покойник большой был проказник:
Мы потомки больших обезьян.

Так всегда по России ведется,
Где веселие – там питиё,
Будет водка – и повод найдется,
И все горе идет от неё.

Стихли звуки от залпов шампанского,
Плачут горько хозяйки квартир,
И не слышно нам хора цыганского,
Не споет нам лихой командир

О гусарских победах и доблести,
О звезде, что ведет их вперед,
И о службе народу по совести,
И о смерти, что где-то их ждет.

Подходите сюда, девы красные,
Лишь для вас распахнулась душа,
Не волнуйтесь вы, оченьки ясные,
Пусть усы вас мои не страшат.

Мы помчимся сегодня по небу,
Перед нами откроется мир,
Мы вернемся на землю к обеду
И устроим шикарнейший пир.

Растворюсь я в дыму незаметно,
Поздней ночью, часов после двух,
И пойдут обо мне злые сплетни,
Что все женщины пьют сон-траву,

Ту, что я по весне собираю
Для напитка любовных утех,
Для прогулок с тобою по раю
И общенье со мною как грех.

Может, правы они в чем-то главном,
Что любовь это рай или ад,
И в течении времени плавном
Нам уже не вернуться назад.

Поет на диске Челентано,
Давно остыл в стакане чай,
А за окном опять туманно,
Не надо, свет мне не включай.

Пусть будет тихим этот вечер,
На свете двое – я и ты,
Висит на стенке старый веер,
Что помнит давние мечты.

Присядь ко мне сюда на кресло,
А я к тебе прижмусь щекой,
С тобой мы жили интересно,
Совсем не нужен нам покой.

Давай-ка завтра сходим в горы,
Друзья нам сделают шашлык,
Ты помнишь наши разговоры,
Летать хотели, как орлы.

Сейчас совсем не до полетов,
Но рвется ввысь еще душа,
Не сделал в жизни я чего-то,
Похоже, сам себе мешал.

Поет на диске Челентано,
Давно остыл в стакане чай,
А за окном опять туманно,
Не надо, свет мне не включай.

Люблю я дождик моросящий
И в нем гуляю, как в тумане,
Как будто я не настоящий,
А чужеземец, марсианин.

Везде хожу потупив очи,
Я не железный, вам клянусь,
Как беспокойны ваши ночи,
Как мне опасна ваша Русь.

Боюсь, что заповедь Пророка
Я каждодневно нарушал,
В глазах урусок бес порока,
Его я грешник принимал.

Мне недоступны рая пэри,
Они мне снятся по ночам,
Но я тебе открою двери
И уважение воздам.

Хулиган я – сентябрьский ветер
И на улицах полный хозяин,
То я тучу примчу с километр
И листву разбросаю с окраин.

То взлохмачу я волосы женщин,
То заставлю краснеть поцелуем,
И в осенней любви я неспешен,
Мы одни на аллеях танцуем.

Я тебе подарю бабье лето
И украшу его в паутинки,
Я раздену тебя напоследок
И расчищу от листьев тропинки.

Я тебя закружу в старом парке
И раскину персидский ковёр,
Запылают глаза твои ярко
И зажгут нашей страсти костёр.

Не забудем мы раннюю осень,
Ни холодной зимой, ни весной,
Подойду я к тебе ровно в восемь
И мы вместе пойдем домой.

В минуты зимней меланхолии
Я печку в доме растоплю,
Устрою вечером застолье
Для тех людей, кого люблю.

Тогда не хватит мне тарелок,
И стол в гостиной небольшой,
Но на душе уж посветлело,
А в теплом доме хорошо.

Друзья мои в далеких странах,
Но есть поблизости сосед,
Она – прекраснейшая дама —
Как я, ужасный домосед.

На стол поставлю два бокала,
Свечу по центру и вино,
Нам на двоих не будет мало,
Луна посветит нам в окно.