Мойзес Наим - Конец власти. От залов заседаний до полей сражений, от церкви до государства. Почему управлять сегодня нужно иначе

Армии других стран тоже переживают процесс адаптации. Народно-освободительная армия Китая за последние два десятка лет существенно сократила личный состав в пользу современных технологий. Вследствие этого китайская армия стала чаще принимать участие в миссиях ООН по поддержанию мира (до 2000 года ее роль в подобных акциях была незначительной), а корабли ВМФ Китая все чаще заходят в порты других государств. Участившиеся похищения и убийства китайских рабочих в Судане и других странах заставили правительство задуматься о том, как Китай может защитить свои интересы и своих граждан за рубежом. Военные аналитики изучили опыт ведущих военных держав (США, Китая, Индии, Великобритании, Франции и Израиля), чтобы выявить методы и технологии, которые позволяют как можно лучше подготовиться к наиболее вероятным в наши дни военным кампаниям: контртеррористическим операциям, борьбе с повстанцами, гуманитарной интервенции и миротворческим акциям {183} 183 David E. Johnson et al. Preparing and Training for the Full Spectrum of Military Challenges: Insights from the Experience of China, France, the United Kingdom, India and Israel, 2009 г. .

Особые опасения вызывает возможность кибервойны. Данные по кибератакам за последнее десятилетие свидетельствуют, что государства сталкиваются с широким спектром угроз: например, атаки, которые выводят систему из строя, загружают в нее вредоносные программы или заражают вирусами, атаки на сети передачи информации, чтобы получить конфиденциальные данные или нарушить коммуникацию, а также на жизненно важные объекты инфраструктуры (например, электросети) {184} 184 Интервью Джона Аркилла в программе “Cyber War!”, Frontline, 14 апреля 2003 г., www.pbs.org . . Кибервойны также включают в себя “войны сообщений” – действия, с помощью которых распространяют пропаганду и перенаправляют сайты на другие домены. От разного вида кибератак пострадали компьютерные системы в США, Иране, Грузии, Эстонии, Кыргызстане, Азербайджане и других странах мира. Частные сервисы вроде Twitter и Google Mail тоже подвергались атакам – например, во время беспорядков в Иране летом 2009 года. Однако кибервойны еще не приводили к катастрофам, сопоставимым по масштабу с терактом 11 сентября, поэтому не выделяется существенных средств на их предотвращение. Пока же факты свидетельствуют: правительства медленно привыкают к тому, что войны можно вести и в интернет-пространстве, поэтому хакеры и прочие киберпреступники пока что располагают широкими возможностями, которые позволяют им вмешиваться в работу правительства. А время не ждет: “Изменения в интернете происходят со скоростью света, поэтому так важно всегда быть на шаг впереди, – заявил Амос Ядлин, глава израильской разведки, – у нас есть в лучшем случае несколько месяцев, чтобы среагировать на перемены; сравните с несколькими годами, которые есть у летчиков” {185} 185 Amir Oren. “IDF Dependence on Technology Spawns Whole New Battlefield”, Haaretz, 3 января 2010 г. .

Впрочем, в том, что приспособиться к новым условиям рассредоточенных боевых действий удается не сразу, необязательно виноваты ученые, замечает военный аналитик Джон Аркилла. “Степень информированности об угрозе в последние два десятилетия медленно, но уверенно растет, – писал в 2010 году Аркилла. – Однако высшее командование не спешит что-либо менять, поскольку убеждено, что ведущие конгрессмены и руководители крупнейших промышленных предприятий выступят против любых попыток радикальных перемен” {186} 186 John Arquilla. “The New Rules of Engagement”, Foreign Policy, февраль-март 2010 г. .

Не утихают и споры о том, что необходимо наращивать традиционный военный потенциал с использованием современных технологий и огневой мощи. Исследователь Джозеф Най, который ввел в употребление термин “мягкая сила”, утверждал, что военный потенциал “по-прежнему определяет ожидания и политические расчеты”. Даже если в конфликте не участвуют обычные войска, они все-таки играют в нем важную роль: сдерживают и запугивают противника. “Вооруженные силы, равно как нормы и институты, помогают обеспечивать минимальную степень порядка”, – писал Най {187} 187 Joseph S. Nye, Jr. “Is Military Power Becoming Obsolete?”, Project Syndicate, 13 января 2010 г. . Но если грубой военной силы уже недостаточно для того, чтобы обеспечить превосходство, возникает вопрос о том, как именно распределяются ресурсы относительно традиционных векторов власти и их новых альтернатив. Разумеется, никто не думает, что террористы могут положить конец великим державам, однако они все же влияют на их решения и лишают многих возможностей, которые раньше правительства этих государств принимали как данность.