Кэти Милкман - Как меняться. Наука, которая поможет преодолеть внутренние препятствия на пути перемен

Вернувшись в 2012 году из поездки в Google, я назначила встречу своей аспирантке Хэнчэнь Дай (сейчас она профессор в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе) и приглашенному научному сотруднику из Гарварда Джейсону Риису. Мне не терпелось рассказать им о вопросе Прасада и своей интуитивной догадке о том, что люди, возможно, более открыты изменениям, когда чувствуют перед собой новое начало.

Я изложила коллегам свои соображения, и Хэнчэнь и Джейсон сразу загорелись. Они, как и я, мгновенно поняли, что критически важным для изменений может оказаться выбор момента. Мы понимали, что люди, когда хотят что-то изменить, инстинктивно тяготеют к временн ы м точкам, которые дают им ощущение нового старта. Вспомните хотя бы новогодние обещания самим себе. Однако экономическая теория постулирует, что наши предпочтения остаются стабильными, если только мы не сталкиваемся лицом к лицу с меняющимися обстоятельствами – например, с новыми ограничениями, новой информацией или ценовым шоком, которые вынуждают нас менять свои представления о мире или бюджете. Мы с Хэнчэнь и Джейсоном подозревали, что это утверждение неверно и что существуют систематические и предсказуемые моменты, когда наши обстоятельства на самом деле не меняются, но мы все же чувствуем толчок к изменению себя. Придя в возбуждение, мы начали вспоминать истории о моментах, когда новое начало побудило нас вести себя иначе, чем прежде. Мы горячо обсуждали, что общего можно найти во всех этих примерах, и пытались сообразить, почему наша мотивация тогда изменилась.

Почти все изменения, которые мы начинали в ситуации нового старта, были совсем небольшими: кто-то хотел перестать обкусывать ногти, кому-то нужно было вернуться за руль после пережитого на дороге потрясения, кто-то после романтических неудач хотел попробовать новую стратегию в отношениях. Но мне приходилось слышать истории и о более значительных изменениях. Возьмите, к примеру, Скотта Харрисона, автора бестселлера «Жажда». Если верить известной истории, Скотт воспользовался новогодней решимостью, чтобы оставить профессию клубного промоутера, которому приходилось постоянно посещать вечеринки, и сменить ее на жизнь в трезвости и работу в некоммерческих организациях [55] Scott Harrison. Thirst (New York: Crown Publishing, 2018), 49–53. . Судя по всему, новый старт способен сподвигнуть человека на значительные перемены [56] Michael S. Shum. “The Role of Temporal Landmarks in Autobiographical Memory Processes,” Psychological Bulletin 124, no. 3 (November 1998): 423–442, DOI: 10.1037/0033–2909.124.3.423 . .

Во время наших командных посиделок мы с Хэнчэнь и Джейсоном с готовностью признали мощь Нового года, но у нас закралось подозрение, что это всего лишь хорошо известный пример более широкого явления – один из множества моментов, когда люди чувствуют себя особенно готовыми к переменам, поскольку ощущают себя на пороге нового старта. Задача в том, чтобы распознать другие моменты, дающие аналогичную реакцию, и понять, как и почему они могут вывести нас из тупика и мотивировать на перемены.

Для начала Хэнчэнь начала копаться в уже существующих исследованиях на тему того, как люди относятся к особым датам, таким как Новый год, и сделала весьма интересное открытие. Поиск привел ее к литературе по психологии отношения людей к ходу времени. Она узнала, что человек не склонен воспринимать время как единый континуум. Мы, скорее, думаем о своей жизни «в эпизодах», соединяя значимые события, или главы жизни, плавными сюжетными линиями. Одна глава может начинаться с того дня, когда вы поселились в университетском общежитии («годы учебы в колледже»), другая – с первой работы («эпоха консультирования»), еще одна – с сорокового дня рождения, а еще одна – с начала нового года или тысячелетия [57] Christopher J. Bryan, Gregory M. Walton, Todd Rogers and Carol S. Dweck. “Motivating Voter Turnout by Invoking the Self,” PNAS 108, no. 31 (August 2011): 12653–56, DOI: 10.1073/pnas.1103343108 . .

Это исследование помогло нам разработать идею о том, что начало новой жизненной главы, какой бы маленькой она ни была, может давать человеку то самое ощущение чистого листа. Новые главы – это моменты, когда меняются этикетки, при помощи которых мы описываем себя, кто мы есть и чем живем, вынуждая и нас меняться вместе с ними. Мы переходим из состояния «студент» в состояние «работающий профессионал»; из состояния «квартиросъемщик» в состояние «домовладелец»; из «холостого» или «незамужней» становимся «женатыми»; из просто «взрослых» превращаемся в «родителей»; из «ньюйоркцев» – в «калифорнийцев»; из «обитателей девяностых» – в «американцев XXI века», и переход этот совершается в мгновение ока. А этикетки важны для нашего поведения. Когда на нас вешают ярлык «избиратели» (а не называют людьми, которые голосуют), «морковкоеды» (вместо людей, которые любят морковь и часто едят ее) или «читатели Шекспира» (вместо людей, которые много читают Шекспира), эти ярлыки влияют не только на то, как мы себя описываем; они влияют на то, как мы действуем [58] Susan A. Gelman and Gail D. Hey-man. “Carrotaters and Creature-Believers: The Effects of Lexicalization on Children’s Inferences about Social Categories,” Psychological Science 10, no. 6 (1999): 489–493, DOI: 10.1111/1467–9280.00194 . , [59] Gregory M. Walton and Mahzarin R. Banaji. “Being What You Say: The Effect of Essentialist Linguistic Labels on Preferences,” Social Cognition 22, no. 2 (2004): 193–213, DOI: 10.1521/soco.22.2.193.35463 . .