Владимир Малявин - Китай управляемый [старый добрый менеджмент] [litres]

В XVII веке ученый Ван Фучжи обосновывал нераздельность истины, или «принципа вещей» (ли) и «силы вещей»: и то и другое действует непроизвольно и представляет «таковость» существования. «Сила вещей», по Ван Фучжи, есть «то, чему можно только следовать и нельзя идти наперекор»: «когда следуют силе вещей, тогда торжествует истина», «следовать неизбежной силе вещей и есть всеобщий принцип».

Таким образом, понятие «силы вещей» имеет прежде всего прагматический смысл, но это прагматика духовного рода: она превосходит расчет и предполагает интуицию целостности бытия, «одного тела» Пути. Действие же этой силы есть именно символическое (без)действие, на-следование Изначальному, поскольку оно всегда направлено к средоточию бытия и опознается как глубинное противотечение жизни. Такая сила придает действиям внутреннюю завершенность и сама реализуется только в потоке событий...

Китайская концепция стратегии, относившаяся по понятным причинам прежде всего к войне, совершенно исключает упование на удачу, неожиданный случай или «милость фортуны», и ее основоположники не находят никакого удовольствия в сопутствующей такому упованию чувственной экзальтации. Они ищут стратегию без риска, хотя и не основанную на расчете, и делают ставку на знание законов войны. Надежность и эффективность этого знания, в их представлении, обусловлены мерой его детализации, ибо властвует тот, кто лучше других не просто разделяет, но и различает. Древние китайцы, подобно Мишелю Фуко, уподобляли знание рассекающему мечу.

У Сунь-цзы именно «понимание» (чжи) является главным достоинством полководца. Однако это знание, о котором ведет речь Сунь-цзы, коренным образом отличается от знания теоретического и инструментального, то есть знания отвлеченного и общепонятного, основывающегося на логических процедурах и формальных правилах. Это знание идет от практики, но практики одухотворенной, направляемой состоянием духовного бодрствования и утонченной духовной чувствительностью.

В военном каноне Сунь-цзы процесс обретения стратегического знания включает в себя три стадии, и начинается он с получения фактической информации. Последняя складывается из наблюдения за людьми и окружающим миром, донесений лазутчиков, а также разного рода специальных сведений. На этом этапе большую роль играют разного рода классификационные схемы, позволяющие систематизировать и оценивать добываемые сведения. Уже в самом начале своего трактата Сунь-цзы предлагает общую схему классификации факторов, определяющих военную стратегию. Такие факторы он объединяет в пять рубрик: «Путь», «Небо», «Земля», «Полководец», «Закон». Мы имеем дело, очевидно, не столько с попыткой исследования конкретных явлений, сколько с тематизацией практического опыта, результаты которой закрепляются в традиции в качестве элементов общей системы мировоззрения, условностей культуры. В совокупности перечисленные факторы хранят в себе весь кладезь стратегической мудрости: Сунь-цзы требует «досконально знать» их. Он утверждает, что такое знание обеспечивает победу. Нельзя, однако, не спросить: где положен предел «тщательности» обследования? И если такого предела не существует и стратегическое действие оказывается чем-то извечно конкретным и исключительным, каким образом можно вывести общие понятия и законы стратегии?

Перед нами, в сущности, репертуар тем, которые лишь указывают на обстоятельства, как бы обставляют собою стратегическую практику – всегда конкретную и текучую. И первичное знание стратега, о котором толкует Сунь-цзы, тоже носит всецело опытный и конкретный характер. Даже понятие «Пути» разъясняется в чисто прагматическом ключе – как «единство устремлений» государя и его подданных или, несколько расширяя это понятие, – как органическая целостность общественной практики людей. Путь есть акт преображения, возведение сущего к его вечносущему типу, а именно: действенность действия, неосознаваемая в своей конкретной всеобщности или всеобщей конкретности деятельность. Ее прообразом в Китае всегда выступали спонтанные, то есть наиболее «естественные», «обычные» формы предметной практики людей. Путь, из века в век повторяли китайские учителя, пребывает там, где «земледельцы сами по себе пашут землю, чиновники сами по себе управляют, законы сами собой исполняются» и т.д. Путь, любили повторять те же учителя, – это всего лишь «обыкновенное сознание».