Алан Фокс - Инструменты развития. Правила счастливой жизни, успеха и крепких отношений

С расстояния в миллион километров я не вижу себя. Я так мал, что почти исчезаю. А если посмотреть вблизи, то я заслоняю Солнце и звезды.

Когда я был молодым юристом, по почте мне часто приходили дурные вести. Письмо из налогового управления, жалоба от клиента, извещение о проигранном в суде деле – все это сразу же портило мне день.

Но со временем я понял: хотя неприятные события могут отравить один день, через трое суток они отступают на задний план и перестают так влиять на мое настроение. Прошло несколько лет, и я установил для себя твердое правило: дать скверным новостям повариться в котле моей психики два-три дня, чтобы они перестали быть всей моей жизнью.

Потом я доработал это правило и приучил себя привязываться не к результату, а к процессу. Я делаю все, что в моих силах, и верю: что бы ни случилось – к лучшему. Я считаю, что так я смотрю на вещи шире, чем раньше.

Несколько недель назад я захотел купить машину, выпущенную ограниченной партией. Я узнал, что обычно доставки нужно ждать больше года, но один из покупателей умер, и его машину можно было получить уже сейчас. Я связался с дилером, подписал договор, и мне пообещали, что машина станет моей, как только я внесу задаток. В тот же день мне сообщили, что другой покупатель предложил за эту машину немного больше, и победит тот из нас, кто первым пришлет задаток банковским переводом. Я сразу же дал своему банку распоряжение перевести средства ранним утром следующего дня. Я даже позвонил в банк в 6 утра.

Утром дилер сообщил мне, что задаток второго покупателя они получили за 20 минут до моего, и машина мне не достанется. Это меня не остановило: я тут же начал поиски похожей машины и обнаружил более подходящую; и ее цвет мне понравился больше. И если первый дилер позвонит мне с известием, что та сделка сорвалась, я скажу, что машина меня уже не интересует.

Мой друг Джон, с которым я однажды взобрался на гору, как-то сказал мне, что раньше его беспокоили многие возможные неприятности, но большинство из них так и не произошли.

Хотя трудно не принимать близко к сердцу и не изучать под микроскопом всё, что происходит в моей жизни, я понимаю: если учесть ход времени, мало что имеет истинную важность само по себе. Я делаю что могу; что получается, то и получается.

Я не вижу себя с расстояния в миллион километров. Я так мал, что почти исчезаю. И думаю, что эта точка зрения лучше.

Буддисты называют это освобождением от привязанности. А я называю такой инструмент за тысячи километров: сосредоточьтесь на процессе и отпустите результат .

Когда мы с Давин отдыхали в Иерусалиме, то запланировали на последний день поход по магазинам. Но перед нашим выходом из отеля зазвонил телефон. Это был Адам – исследователь Библии и наш экскурсовод. Он две недели водил нас по древним памятникам и знакомил с философскими взглядами этой вечной земли.

– Сегодня вы должны посмотреть на исторические раскопки на юге Старого города, – настаивал он.

Мы согласились и договорились встретиться с ним у Стены Плача во второй половине дня, хоть и не знали толком, зачем.

Я родился в Лос-Анджелесе в 1940 году, и для меня исторический памятник – любое здание, которое старше меня. Но на Святой земле понятие «старый» приобретает совершенно другое значение: здесь этого звания удостаивается лишь то, что существует как минимум 20 столетий. Путешествуя по Израилю, мы однажды подошли к зеленой долине; Адам провозгласил, что именно на этом месте Давид убил Голиафа. Мы взобрались на частично раскопанные стены Иерихона – места, заселенного людьми уже десять тысяч лет. Мы увидели Мертвое море с высоты древней крепости Масада.

Оказалось, что Адам повел нас в Старый город Иерусалима под конец поездки не из-за археологии. Рассмотрев устремленные ввысь каменные стены и заглянув в глубины вертикальных шахт, которые я про себя окрестил туннелями во времени, мы оказались у основания южных ступеней ко Второму Храму, который был разрушен почти две тысячи лет назад.