Геннадий Есаков - Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки

Примечательно, но именно «реальный стандарт» поддерживается теорией уголовного права, вполне справедливо, во-первых, подвергающей сомнению искусственное различение между опасными фелониями, проводимое in abstracto и не учитывающее, как следствие, преступных реалий жизни, и, во-вторых, отмечающей его соответствие интересам общества в предотвращении совершения опасных преступлений. [1000]И, напротив, сравнительно малочисленные сторонники «абстрактного стандарта» указывают на то, что, придерживаясь его, судебная практика ещё более по сравнению с «реальным стандартом» суживает потенциальную сферу действия нормы о тяжком убийстве по правилу о фелонии, подвергая риску осуждения за тяжкое убийство лишь тех лиц, которые, как правило, в действительности виновно причинили смерть другому человеку. [1001]

Следствия разобранного ограничения, в свою очередь, могут быть двоякого плана: специально перечисленные фелонии либо становятся единственно возможной основой для применения рассматриваемой нормы, [1002]либо же становятся базисом к повышению степени тяжкого убийства с сохранением за остальными фелониями (круг которых как ограничивается подобным же образом, так и нет) присущей им возможности образовать тяжкое убийство более низкой степени [1003]или же простое убийство. [1004]Конечно же, данный вариант (относительно простого убийства) не следует рассматривать как тяжкое убийство по правилу о фелонии; более подходящее наименование – «простое убийство по правилу о фелонии». Будучи результатом ограничения первого, последнее, как следствие, весьма с ним схоже по своей конструкции. В равной мере здесь применимы две теории, получившие своё развитие применительно к тяжкому убийству по правилу о фелонии: теория непосредственной причины и агентская теория. И если агентская теория воспринята в Арканзасе [1005]и в Луизиане [1006], то Огайо, напротив, придерживается теории непосредственной причины. [1007]

Специальным случаем ограничения круга фелоний, могущих стать основой для применения нормы о тяжком убийстве по правилу о фелонии, является и так называемая «доктрина слияния» (merger doctrine).

Впервые она появилась в 1878 г. в миссурийской практике, когда Верховный Суд штата счёл, что избиение ребёнка, повлекшее его смерть, не может образовать тяжкое убийство на базе доктрины тяжкого убийства по правилу о фелонии, поскольку отсылка к «другой (курсив мой. – Г.Е .) фелонии» в дефиниции тяжкого убийства означает «некоторую параллельную фелонию, а не те акты персонального насилия по отношению к погибшему, которые являются необходимыми и конституирующими элементами убийства самого по себе и, следовательно, сливаются с ним и которые не образуют, когда окончены, правонарушения, отличного от убийства». [1008]На рубеже XIX–XX вв. оклахомский и нью-йоркский суды также прибегли к доктрине слияния, подразумеваемо в первом случае и прямо во втором отказавшись приложить норму о тяжком убийстве по правилу о фелонии к гибели человека, последовавшей вследствие учинённого непосредственно над ним насилия, образующего фелонию нападения [1009].

В настоящее время доктрина слияния не слишком широко (а по другим оценкам– наоборот, и это представляется более приближенным к истине) распространена в судебной практике штатов. Там, где она воспринята, её можно определить как не допускающую использование нормы о тяжком убийстве по правилу о фелонии в тех ситуациях, когда самостоятельное преступление-фелония либо во всех своих объективных компонентах совпадает с самим по себе действием, причиняющим смерть, и более ничего дополнительного не включает, либо изначально совершается с целью убийства и является тогда своеобразным способом его совершения без какой-либо отдельной преступной цели. [1010]В первом случае такими фелониями являются, например, нападение (классический пример применения доктрины слияния), [1011]нанесение побоев [1012]и стрельба из оружия, [1013]а во втором – бёрглэри с целью убийства. [1014]Они считаются здесь как бы «сливающимися» с преступлением тяжкого убийства, что преграждает, следовательно, осуждение за последнее на базе нормы о тяжком убийстве по правилу о фелонии, a priori предполагающей определённую отделённость, самостоятельность объективных составляющих фелонии от действий, причиняющих смерть человеку. Иной подход, в свою очередь, означал бы, что любое убийство, образуя в плане actus reus , в зависимости от ситуации, нападение, нанесение побоев или бёрглэри, т. е. самостоятельную фелонию, могло бы автоматически становиться тяжким убийством в силу нормы о тяжком убийстве по правилу о фелонии, «приводя к тому, что намерение убить, а также обдуманность и предумышленность никогда не имели бы значения». [1015]Другое обоснование доктрины слияния отсылает к цели нормы о тяжком убийстве по правилу о фелонии: поскольку задачей последней является предотвращение случайных или небрежных смертей в ходе совершения фелоний, постольку она недостижима в ситуации, когда базисная фелония является составной частью убийства, так как цель виновного заключается именно в причинении смерти. [1016]