Геннадий Есаков - Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки

Джон Сондерс, причиняя смерть своему ребёнку, осознавал аморальный характер своего поступка, его социальную неприемлемость и мог реально избрать иной вариант поведения. Томас Дадли и Эдуард Стифенс, не могли не осознавать ценности жизни юнги, априорно равной с ценностью их жизнью, и, как следствие, вполне осознавали если не моральную порицаемость, то, по меньшей мере, моральную противоречивость, двусмысленность убийства несопротивляющегося и оказавшегося с ними в одинаковом положении юноши; а, осознавая это, они должны были поступить иначе и могли так поступить. Используя мысль Герберта Л.А. Харта, все они «обладали способностью понимать, что право требует от них совершать и не совершать, обдумать и решить, как поступить, и проконтролировать своё поведение в свете этих решений». [852]В не меньшей мере могла обдумать свои поступки и Кэтрин М. Смит, уверенная в том, что в силу неких легальных тонкостей судебное предписание о лишении владения стало к моменту совершения ею действий недействительным и превратило последние в правомерную самооборону: осознавая спорность своего правового титула, о кажущейся действительности которого утверждал сомнительный источник, и связанную с данной спорностью моральную неоднозначность дальнейшего поведения, она была в состоянии избрать иной, очевидно законный вариант действий и, не сделав этого, подвергла себя риску осуждения за тяжкое убийство.

Напротив, Леветт и Бернхард Гётц, хотя и стояли перед возможностью выбора иного варианта поведения, но не осознавали вредоносный в социальном и порицаемый в моральном плане характер своих действий, поскольку оба вполне разумно полагали, что причиняют смерть обоснованно заслуживающему её человеку. Иными словами, хотя их внешнее поведение и соответствовало дефиниции преступления, всё же «некоторый элемент намерения или знания либо некий другой элемент из привычных ингредиентов mens rea отсутствовал, так что совершённое отдельное действие являлось дефектным, хотя действующий и обладал нормальной способностью понимания и контроля». [853]

Итак, единственным основанием для возложения на виновного стигмата морального осуждения по установлении actus reus как внешнего, объективного элемента преступления является заслуживающая морального упрёка mens rea , основывающаяся на осознании свободно выбираемого человеком варианта поведения из имеющихся в наличии как варианта социально негативного и морально порицаемого (в силу либо априорной очевидности последних, либо – как в случае с небрежностью – последующего понимания неверности выбора). Заключающаяся в осознании избираемого пути как, в конечном счёте, этически порочного, категория mens rea образует базис уголовного права в его философско-правовом смысле.

Таким образом, требование наличия и установления mens rea с философско-правовой точки зрения предопределяется характером налагаемых на виновного уголовно-правовых санкций, заключающихся в своём сущностном плане в стигмате морального осуждения, т. е. в отрицательной моральной характеристике, даваемой личности человека по совершении им преступного деяния и вследствие его совершения. Иными словами, без mens rea как субъективной составляющей преступления теряется вся суть уголовного права, вся социальная оправданность налагаемого им стигмата осуждения к претерпеванию не только имущественных потерь, но иногда и более ощутимых лишений вплоть до сознаваемого виновным лишения его жизни. Такая уголовно-правовая система «не была бы моральной в том понимании морали, которое существует сегодня». [854]

Из сказанного уже в строго юридическом плане вытекает принцип mens rea , согласно которому в любом деянии для признания его преступным требуется установить в дополнение к объективным составляющим поступка, запрещённого уголовным законом, также объемлющий их субъективный элемент, заключающийся в заслуживающем морального порицания настрое ума деятеля и характеризующийся намеренностью, знанием, неосторожностью или небрежностью по отношению к совершённому.

Под этим углом зрения и следует анализировать категорию mens rea в современном американском уголовном праве.

Исходный тезис, на который здесь можно опереться, сводится к пониманию того, что в теоретическом плане в современную эпоху mens rea удержала две присущие ей и исторически сложившиеся концептуальные характеристики: моральную упречность как свою