Владимир Плетнев - Избранное

В.А. отличался великолепным чувством юмора. При этом часто юмор был мудрым что ли. Вспоминается, что году в 1999-м, увидев, что я прихрамываю, В.А. очень обеспокоенно спросил о причине. Как я потом понял, всей душой желая сочувствия, я довольно многословно стал излагать… В том числе были слова: «Такого никогда не было». На что В.А., сдержанно улыбаясь, но вполне серьезно произнес: «Привыкай. Дальше хуже будет». Да уж.

Как известно, у нас «встречают по одежке». В.А. всегда гарантировалась хорошая встреча. Потому что он не просто аккуратно одевался. Нет. Костюм его всегда был изысканным. Он был щеголь, «как денди лондонский одет». При этом он хорошо чувствовал обстановку и знал, куда следует явиться в джинсах, а где без бабочки ну никак не обойтись.

В.А. вообще жил красиво.

Красивый человек он притягивал к себе людей умом, пониманием, терпением, готовностью помочь…

О В.А. хочется говорить и говорить. Мне его не хватает.

В современной юридической литературе, посвященной вопросам вещных прав, как само собою разумеющийся констатируется факт ограниченности перечня вещных прав (Е.А. Суханов, Л.В. Щенникова и др.), однако никаких доказательств в подтверждение данного положения не приводится. Но к решению данной проблемы может быть и иной подход.

Если исходить из сути вещного права как определяющего элемента содержания абсолютного имущественного правоотношения по поводу вещи (телесного объекта материального мира), выражающегося в возможности управомоченного владеть, пользоваться и распоряжаться ею (в любом «наборе» правомочий в сочетании с правом владения), то очевидным является наличие вещных прав у любого титульного владельца. Возьмем, к примеру, право арендатора. Из договора аренды возникает обязательство, исполнение которого арендодателем ведет к появлению у арендатора права владения и пользования (как правило, если вещь не передается только в пользование). Став титульным владельцем, арендатор, наряду с правами и обязанностями по обязательству из договора аренды, становится управомоченным по отношению к неопределенному кругу лиц, чья обязанность заключается в том, чтобы не чинить препятствий по осуществлению правомочий владения и пользования. Это явно выходит за рамки обязательства. Думается, что данная модель может быть применена и к любым случаям титульного владения (из договоров подряда, перевозки, хранения и др.). Таким образом, договор (в некоторых случаях закон, судебное решение) порождает обязательственное правоотношение, а передача вещи (если иное не установлено законом или договором) порождает правоотношение вещного характера, что дает управомоченному использовать вещно-правовые способы защиты своего нарушенного права.

Статья 8 ГК РФ устанавливает, что гражданские права и обязанности возникают из оснований, которые хотя и не предусмотрены законом и иными правовыми актами, тем не менее в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. Данное правило, представляется, имеет значение не только для обязательств, но и для вещных правоотношений. Поэтому трудно согласиться с утверждением об ограниченности перечня вещных прав.

Субъекты вещных прав, бесспорно относимых к числу последних (субъекты права хозяйственного ведения, оперативного управления и др.), становясь таковыми, сохраняют и обязательственные отношения с собственником. К примеру, наделение муниципальным образованием создаваемого им унитарного предприятия имуществом представляет собою односторонне-управомочивающую сделку, которая порождает обязательственное правоотношение, связывающее собственника и унитарное предприятие с момента государственной регистрации последнего. Исполнение собственником своей обязанности по этой сделке влечет появление у муниципального предприятия вещного права хозяйственного ведения, наряду с которым продолжает существовать и обязательство. Именно его содержание составляют права собственника, перечисленные в ст. 295 ГК РФ.

Появление у субъекта прав титульного владельца свидетельствует о возникновении у него прав вещного характера.