Владимир Горохов - Законодатель. Том 2. От Анахарсиса до Танатоса

Анахарсис не ответил Феспиду. Но куда-то в сторону и непонятно кому тихо сказал:

– Дом дому рознь.

Главкон, который было на время успокоился, после некоторых раздумий, снова решил продолжить испытания молодого скифа. Он спросил его:

– Скажи, царевич, а какое ваше главное оружие? Чем вы воюете?

– Разумеется, лук и стрела, – ответил тот. – Они лёгкие, удобные, точные, не сродни копью.

– Не хочешь ли ты сказать, что наше оружие уступает вашему оружию? Имей в виду – от стрелы можно запросто укрыться, к примеру, добротным щитом, а от копья и меча защиты нет. Вернее она есть. От копья и меча защитой может быть только более мощное копьё и более крепкий меч. Но если они находятся в руках Солона или моей руке, то пощады никому из врагов не будет. Не завидую я им!

У скифов, как я полагаю, – поддержал разговор Солон, – покоряют людей и поддерживают порядок силой оружия. Так поступают многие народы. Не все ещё поняли, что силой оружия можно покорить только на некоторое время, а силой закона и ума – на века. Хотя, конечно, в этом вопросе не всё однозначно.

Тут следует заметить, что Анахарсису воевать не довелось. И как там, в бою, орудуют копьём и мечом он, разумеется, не знал. Царевич с трудом научился стрелять из лука. Да и то, главным образом – в дерево. Молчавший всё это время ареопагит Аристодор, вдруг решительно вмешался в разговор, энергично поддержав мысль Солона.

– Закон у афинян лучшее оружие, – с возвышенным пафосом молвил он. – Его не пронзит ни меч, ни копьё, ни стрела. Он сражает всех и сразу. И противостоять ему нечем. Вот каким оружием необходимо владеть, царевич. Солон – наш законодатель, им владеет даже лучше, нежели копьём и мечом. Хотя, как только что мы убедились, ему нет равных мужей, во владении любым оружием. Мудрый политик должен владеть всеми видами оружия и уметь применять их в зависимости от обстоятельств.

– Интересно, – прошептал царевич, – очень важную мысль подал Аристодор.

– Не менее важным оружием афинян, да и всех эллинов, является слово, – встрял в разговор Феспид. – Мы этим оружием владеем в совершенстве. Словом можно сразить любого человека наповал и даже многих людей сразу. Вот, когда Солон выступает в Экклесии, то все граждане афинские поражены произнесёнными речами. Они неизбежно становятся его пленниками. Или, скажем, слово Гомера или Гесиода может творить великие чудеса. Согласен, Солон? – тут же, молодой поэт обратился к поэту известному.

– Видишь ли, Феспид, – отозвался Солон, – каждое оружие имеет свою силу, время и место применения. В яростной битве с врагом сгодятся и лук со стрелой и меч, и копьё и щит и кулак. И закон является мощным оружием, но не для всех. Для скифов, например, – нет. В той же самой жестокой битве никто не вспоминает законов. Там закон один – убей врага, иначе он убьёт тебя. Слово, о котором говорил Феспид, тоже достойное оружие, но и оно не всегда имеет успех. И даже Гомер с Гесиодом ничего не значат для многих варваров. Так что любое оружие относительно. Его сила ограничена и временем, и местом, и обстоятельствами. Но всё же, я полагаю, есть такое оружие, которое сильнее всего, причём у всех народов. И это оружие – мысль; сильная, разумная, взвешенная мысль. Именно она порождает закон. Мысль направляет слово, руководит нашим языком, даёт указание руке, куда и когда направлять копьё, меч, стрелу, камень. Она определяет, когда необходимо остановиться, а когда бежать с поля боя при неудачном стечении обстоятельств. Так что, друзья мои, Солон склонен считать, что главное оружие разумного человека – это мысль. Причём не какая-нибудь, а взвешенная и продуманная мысль. Мысль действенная и деловая, хитроумная мысль. Без неё ничто не творится в человеческой жизни. А если что и творится, то результаты такого творения отвратительны.

Афинский мудрец сделал небольшую паузу, посмотрел на Аристодора, на Главкона, затем на Феспида и, наконец, на скифского царевича, потом, добродушно рассмеявшись, продолжил:

– Я, собственно, не настаиваю. Некоторые мои друзья и сограждане мысли не признают. Для одного из них превыше всего меч, а для другого – слово. Вот интересно было бы посмотреть на бессмысленное сражение меча и слова.

Феспид слегка обиделся на Солона, но виду не подал, а наоборот решил усилить свою точку зрения. Он немедля возразил Солону, а соответственно, и всем присутствующим здесь:

– Мы ещё не до конца поняли силу слова. И, не важно, порождается оно мыслью или стихийным потоком жизни. Слово – это силище. Ведь оно воздействует на всех – мужей, женщин, детей, стариков, рабов, эллинов и варваров, даже на богов. А если это слово красивое, звучное, привлекательное, значимое и уместное, то оно может покорить всех, вызвать у людей самые глубокие чувства. Вот увидите. Со временем я докажу вам и всем остальным его величие, силу и подлинную значимость. Его величество слово!