Елена Каданева - Лишение свободы как родовое понятие и виды уголовного наказания - опыт теоретико-правового конструирования. Монография

В-третьих, возврат УК РСФСР 1960 года к положительным тенденциям классической школы уголовного права с признанием его основных принципов – законности, виновности, оснований уголовной ответственности и др. – обусловили изменение концепции наказания и отказ от мер социальной защиты – детища социологической школы уголовного права. Вместе с тем, сохранение в УК РСФСР 1960 года отдельных положений социологической и даже антропологической (особо опасный рецидивист) школ уголовного права, а также признание за наказанием перспективных социальных целей (исправления и перевоспитания осужденных), означало, что наказание выделялось на фоне других принудительных средств и признавалось важнейшим предупредительным и воспитательным фактором. Отсюда следовало определение научно необоснованных задач правоприменительным органам (судам, органам исполняющим наказание и т. д.), например, исправление и перевоспитание осужденных в духе точного исполнения законов, уважения правил общежития, воспитания, трудолюбия и др. В этом случае преступление, видимо, признавалось в качестве формально юридического повода для улучшения социальных и нравственных качеств человека посредством наказания. Абсурдность таких позиций УК РСФСР 1960 года вполне очевидна. Вот почему постановка перед наказанием высоких социальных целей несостоятельна, поскольку наказание, как свидетельствует правоприменительная практика, вызывает негативные последствия для осужденных (распад семейных отношений, потеря профессиональной квалификации, заболевание туберкулезом, помещение в криминальную среду и т. д.).

В-четвертых, именно в советское время приоритет среди исправительных учреждений отдается исправительно-трудовым колониям, а не тюрьмам, которые на протяжении многих столетий являлись традиционным исправительным учреждением в пенитенциарной системе России. В названии исправительно-трудовой колонии заложен трудовой аспект перевоспитания осужденных, главным направлением их деятельности стали не проблемы исправления осужденных, а вопросы выполнения производственного плана. Естественно, все заботы и помыслы руководства ИТУ были заняты выполнением весьма напряженного производственного плана. Труд осужденных был низкооплачиваемым, носил «рабский» характер. Обязательность выполнения весомых производственных планов повлекла к созданию больших по наполняемости осужденных ИТК.

Широкие творческие дискуссии сторонников классической и социологической школ уголовного права о существе института наказания, характерные для юридической науки конца XIX – начала XX века, невольно наводят на размышление по поводу предмета их спора. Эти два самостоятельных направления в науке уголовного права имеют общий объект исследования – уголовное наказание как социально-правовой институт. Но изучаемые ими аспекты и методологические подходы исследования у них, естественно, разные.

Однако это обстоятельство вовсе не означает, что одно направление в исследовании института наказания должно коренным образом отрицать значение и результаты исследования другого научного направления.

На наш взгляд, основная проблема спора между классической и социологической школами заключается в том, что в рассматриваемый период наука уголовного права была единственной самостоятельной отраслью, занимающейся исследованием проблем преступности и реализацией мер противостояния последней. Другие отрасли находились на начальных этапах своего развития и практически вели свои исследования в рамках науки уголовного права (криминология, уголовно-правовая социология, юридическая психология и др.). Результаты своих исследований отмеченные отрасли стремились реализовать в уголовном законодательстве, что с методологической точки зрения является не совсем правильным.

Вместе с тем необходимо заметить, что в начале XX века русская дореволюционная юридическая наука одна из первых в мировой науке предложила исследовать проблемы правоведения на самых разных уровнях. В частности, профессор Б. А. Кистяковский характеризовал общее понятие права в трех его значениях: догматическое (совокупность норм), социологическое, психологическое [102].