Олег Баев - Следователь (основы теории и практики деятельности)

Данная процессуальная норма, повторим, лишь определяет основную, принципиальную – «обвинительную», по существу – направленность деятельности следователя (и других лиц, осуществляющих предварительное расследование преступлений).

Заметим, что и цитируемый выше автор в своем исследовании, по существу, приходит к такому же выводу: «Поводом к началу следственной деятельности служат два объективных (внешних) фактора: факт совершения преступления и социальная потребность в его раскрытии, установлении виновного и применении к нему наказания» [250].

Нацеленность на обвинение, внутреннее убеждение следователя о виновности лица, в отношении которого им осуществляется уголовное преследование, не есть обвинительной уклон в общепринятом смысле этого понятия. Это – вновь выскажем свое убеждение – есть вполне психологически объяснимая направленность его деятельности при расследовании преступлений, всецело предопределяемая самой его процессуальной функцией в уголовном судопроизводстве.

Поскольку, верно пишет Ю. Ф. Лубшев, противоправное деяние, по признакам которого возбуждается уголовное дело, «совершено каким-то человеком, членом общества, то знание об этом уже в данный момент формирует у лица, принимающего решение о начале производства по делу, обвинение в отношении установленного или предполагаемого лица, […] его существование обязательно предполагается, презюмируется». Это – «идеальное, но непременно существующее обвинение», которое «в процессе установления обстоятельств преступления конкретизируется и обосновывается» [251].

И здесь вновь необходимо некое отступление, логически обуславливаемое самим предметом нашего исследования.

В последнее время в литературе, к нашему удивлению, реанимируется мнение, что все проблемы современного отечественного уголовного судопроизводства таятся в его… состязательности. В частности, именно так категорически и недвусмысленно утверждает А. С. Барабаш: «Внедрение в российский процесс состязательности – корень всех его бед» [252].

С этим эпатирующим выводом согласиться в принципе нельзя; уголовное судопроизводство в сколь-либо цивилизованном обществе и государстве не может – и не должно! – осуществляться иначе, чем на основе принципа состязательности, это есть общеправовая аксиома, не требующая себе каких-либо дополнительных доказательств и обоснований.

В то же время из трактуемого рядом ученых содержания ст. 15 УПК как положения о том, что «стороны обвинения и защиты равноправны лишь перед судом» [253], далеко не следует, что состязательности в досудебном производстве по уголовному делу нет. Она есть, но в силу заложенных в настоящее время (а может быть, в принципе) в деятельность представителей этих сторон прав и полномочий возможность реализации принципа состязательности на досудебных стадиях уголовного процесса стороной защиты ограничена; в полном объеме, действительно, этот принцип реализуется в судебном разбирательстве уголовных дел.

Всецело следует в этой связи согласиться с С. А. Шейфером в том, что, поскольку «действующий УПК разводит, в том числе в досудебном производстве, участников процесса, имеющих свои интересы, на стороны обвинения и защиты», состязательность в нем неизбежна. «Что, – справедливо далее пишет он, – делают стороны на стадии досудебного производства, как не борются друг с другом, стремясь утвердить свои позиции? Разве это […] не является элементом состязательности?» [254].

Иное дело, что, образно говоря, сторона защиты в этом состязании в досудебном производстве по уголовному делу всего играет, если использовать шахматную терминологию, черными фигурами, обладает меньшими в этом состязании возможностями (выбор «дебюта» всегда за следователем).

Однако разве возможность лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, отказаться от дачи показаний, право его и защитника на перекрестный допрос показывающего против него лица на очной ставке – ранее об этом виде допроса говорилось лишь применительно к стадии судебного следствия – не есть проявление состязательности? Разве таковой не является возможность судебного обжалования отдельных принятых следователем процессуальных решений и допустимости доказательств, сформированных в результате проведенных им следственных действий (в частности, осуществленных в условиях так называемых исключительных следственных ситуаций)? Этот перечень продолжаем и последовательно законодателем дополняем.