Филипп Гут - Свидетель века. Бен Ференц – защитник мира и последний живой участник Нюрнбергских процессов [litres]

В зале суда произошел инцидент с участием обвиняемого Штрауха. Он поднялся со скамьи и внезапно исчез из поля зрения. Военная охрана с поднятыми дубинками ринулась к нему: скрючившись, Штраух лежал на полу – судя по всему, у него случился эпилептический, а возможно и психогенный припадок.

В своей «вступительной речи от имени Соединенных Штатов Америки» Бен беспристрастно изложил основные особенности дела с точки зрения обвинения. После общего введения он говорил об идеологических мотивах рассматриваемых преступлений, структуре и организации айнзацгрупп, о некоторых операциях, правовых основах судебного процесса, трех пунктах обвинения и, наконец, о личной ответственности преступников.

Молодой главный обвинитель осознавал историческое значение этого момента. Первой же фразой (которой нет в старой кинохронике; съемка началась сразу после этих слов) он задал трибуналу высокую перспективу: «Когда мы раскрываем здесь умышленное убийство более миллиона невинных и беззащитных мужчин, женщин и детей, это переполняет нас скорбью и надеждой». Эти слова отражают его подход к процессу: перед ним стояла задача «гораздо более важная, чем поимка горстки убийц», как он говорил по прошествии лет. Месть не является целью, равно как и установление уравнительной справедливости, подчеркнул он в своей речи. По его убеждению, такой вещи даже не может существовать: нельзя исправить несправедливость, компенсировав убийство более миллиона человек жизнями двух десятков преступников. Но трибунал может помочь – и в этом он уверен – предотвратить подобные ужасы в будущем. Это должно заложить основу для более мирной жизни. Дело, которое он передал в суд, должно «призвать человечество к закону». Необходимо укрепить международную правоохранительную деятельность, чтобы защитить права каждого человека на жизнь в мире и достоинстве, независимо от расы и религии.

Айнзацгруппы СС, элитное командование убийц в погонах, попрали все понятия права. Они были созданы с конкретной целью – уничтожать людей только за то, что они евреи или, по мнению нацистов, неполноценны по каким-либо другим причинам. Сообщения айнзацгрупп показали, что массовые убийства, совершенные подсудимыми, были продиктованы не военной необходимостью, а псевдодарвиновской теорией нацистов о сверхчеловеке. Эти действия являлись целенаправленной реализацией далеко идущих планов по уничтожению нежелательных этнических, национальных, политических и религиозных групп.

Для этого процесса Бен ввел в правовую практику новый термин – «геноцид». То, что сегодня является общеупотребительным понятием и предметом широко признанной конвенции ООН, в то время еще было неизвестно. «Геноцид – уничтожение целых категорий людей – был главнейшим инструментом нацистской доктрины», – заявил он. В одном из пунктов обвинительного заключения (преступления против человечности) сотрудники СС обвинялись в том, что систематически работали в этом направлении. Термин «геноцид» появился благодаря польскому беженцу и юристу Рафаэлю Лемкину. Бен встретил его в залах Нюрнбергского дворца правосудия, где Лемкин, который уже помогал главному обвинителю от США в Международном военном трибунале Роберту Джексону в 1945–1946 годах, – с глазами, в которых застыл ужас, – рассказывал о своей судьбе каждому, кто хотел его выслушать. Всю его семью уничтожили нацисты. Из уважения к нему и обоснованности его юридических аргументов Бен включил этот термин в свою Нюрнбергскую речь.

Сторона обвинения ставила перед собой две цели: создать глобальный правовой порядок для защиты от преследований и уничтожения, а также провести определенную воспитательно-просветительскую работу в рамках американской политики перевоспитания (re-education). «Германия – страна, лежащая в руинах и оккупированная иностранными войсками, с искалеченной экономикой и голодающим населением», – напоминал Бен. Большинство немцев все еще не знали о событиях, которые здесь рассматривались. Однако они должны знать о том, что происходило, чтобы понять причины их нынешней бедности. Представленные факты должны были помочь немецкому народу правильно оценить систему, которую он ранее с таким энтузиазмом приветствовал. Тогда на место безумного фетиша мог прийти «истинный идеал».

Ференц ясно дал понять, что систематические убийства эсэсовцами из айнзацгрупп были обоснованы национал-социалистической расовой теорией, сформулированной Альфредом Розенбергом. Учение об арийском превосходстве и неполноценности других народов стало совершенно серьезной идеей. На инструктаже незадолго до вторжения в Советский Союз Гейдрих и Бруно Штрекенбах, начальник управления кадрами РСХА, внушали руководителям айнзацгрупп, что это является частью их миссии по искоренению противников национал-социализма. Под врагами подразумевались комиссары-коммунисты и евреи. Однако вскоре число «врагов», взятых под прицел, оказалось настолько большим, что их нельзя было заставить исчезнуть попутными мерами. Их нужно было уничтожить «массово». Ференц напомнил суду, что айнзацгруппы состояли максимум из 3000 человек, и это немного по сравнению с более чем миллионом жертв (из такого количества убитых исходило обвинение). В течение двух лет эти четыре группы каждый день убивали в среднем 1350 человек.