Коллектив авторов - Правосудие в современном мире

Если обратиться к действующим Жилищному кодексуРФ, Семейному кодексуРФ, Земельному кодексуРФ, то нетрудно заметить, что в каждом из них содержатся нормы, допускающие применение к соответствующим отношениям гражданского законодательства по аналогии, в связи с чем было высказано мнение о том, что "с теоретической точки зрения нет препятствий к тому, чтобы частные жилищные, трудовые, семейные, земельные, экологические и т. д. правоотношения были отнесены к ведению третейских судов" [736]. Данная точка зрения соответствует и позиции ЕСПЧ, в практике которого термин "спор о гражданских правах и обязанностях" трактуется широко.

Однако наиболее горячие дискуссии до последнего времени были связаны с тем, как может повлиять на подведомственность споров третейскому суду наличие в том или ином споре так называемого публичного эффекта или публичного элемента.

К числу таких споров относят гражданско-правовые споры, связанные с обращением взыскания на недвижимое имущество, переходом прав на недвижимость и т. п. "Публичный элемент" названных споров усматривается в том, что результатом их рассмотрения может являться необходимость внесения изменений в государственные (публичные) реестры прав на недвижимость, нарушение прав и интересов третьих лиц.

В арбитражной практике преобладающей является позиция, согласно которой признание третейским судом права собственности на объект недвижимости или изменение его титула неправомерно и нарушает основополагающие принципы российского права, поскольку спор о праве собственности на имущество, подлежащее государственной регистрации, фактически имеет публично-правовой характер. Кроме того, на рассмотрение третейского суда не могут быть переданы споры о понуждении публичного субъекта — органа государственной власти в лице регистрирующего органа — совершить юридически значимые публичные действия, поскольку споры, передаваемые на разрешение третейского суда, могут иметь исключительно частный характер.

В то же время суды общей юрисдикции придерживаются иной позиции, в соответствии с которой третейский суд вправе рассматривать споры, связанные с переходом права собственности на недвижимое имущество, и это не означает лишение лица имущества без решения суда и нарушение его права на судебную защиту; лицо лишается имущества на основании решения выбранного им альтернативного органа по разрешению споров, что не нарушает ч. 3 ст. 35Конституции РФ.

Допустимость рассмотрения третейскими судами гражданско-правовых споров, касающихся недвижимого имущества, подлежащего обязательной государственной регистрации, недавно была подтверждена Конституционным Судом РФ. Обязательность государственной регистрации права на недвижимое имущество согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ не должна рассматриваться как обстоятельство, препятствующее рассмотрению дела третейским судом ( ПостановлениеКонституционного Суда РФ от 26 мая 2011 г. N 10-П).

Что касается зарубежного опыта регулирования подведомственности дел, рассматриваемых третейскими судами (арбитражами), то соответствующее обобщение, проведенное С.А. Курочкиным, показывает, что в современном мире наблюдается тенденция увеличения круга дел с публично-правовым элементом, допускаемых к рассмотрению третейскими судами и международными коммерческими арбитражами [737].

Автор указывает, что в последние десятилетия суды США занимают все более дружественную позицию в отношении арбитражей и прежде всего в вопросах расширения круга дел, допустимых к рассмотрению в третейском суде. Ключевыми в этом смысле стали прецеденты по делам Scherk v. Alberto-Culver Co.(1974) (о подсудности арбитражным судам споров в сфере ценных бумаг, основанных на положениях Securities Exchange Act 1934); Mitsubishi Motors Corp. v. Soler Chrysler-Plymouth Inc.(1985) (о подсудности арбитражным судам ряда дел в сфере антимонопольного регулирования); Shearson/American Express Inc. v. McMahon(1987) (о подсудности арбитражным судам споров между клиентами и брокерами, а также дел о нарушениях Акта о лицах, находящихся под воздействием рэкетиров и коррумпированных организаций — RICO Act); Vimar Seguros Y Reaseguros, SA v. M/V Sky Reefer et al.(1995) (о допустимости передачи в арбитраж споров о возмещении ущерба, возникшего в процессе международной перевозки грузов (COGSA claims), основанного на выборе иностранного права).

Таким образом, в мировой практике по мере развития института арбитражного разбирательства расширяется круг споров с публичным элементом, допустимых к передаче на рассмотрение третейских судов, с одновременным перенесением государственного контроля на последующие стадии: признания и приведения в исполнение арбитражного решения. Публичный элемент (эффект) спора отнюдь не отвергает возможности использования арбитражного разбирательства для его разрешения, он лишь становится причиной для усиления судебного контроля за итоговым решением.