Коллектив авторов - Правосудие в современном мире

По мнению И. Веругстрэте [731], первого заместителя председателя Бенилюкс в отставке и председателя GEMME, ошибочно полагать, что в Европе судьи выступают за медиацию только из-за того, что она поможет сократить нагрузку на суды. Отмечая, что это мнение свойственно скорее судьям из стран англо-американской правовой системы, которую он считает неэффективной, он полагает, что основная цель, преследуемая судьями, заключается в том, чтобы заставить людей принять на себя большую ответственность за свои проблемы и в среднесрочной перспективе изменить само общество и отношения между людьми. Как правило, судьи глубоко убеждены, что их миссия заключается не только в том, чтобы разрешать споры: их задача — подталкивать стороны к тому, чтобы они принимали на себя бóльшую ответственность за решение своих проблем. Это не означает, что судья сам будет выступать как медиатор, скорее, он будет постоянно помнить, что в ряде случаев медиация может оказаться полезна для сторон и поддержания гражданского мира в обществе в целом.

В Бельгии положения о договорной медиации и медиации, проводимой по решению суда, введены в Кодекс судопроизводства Законом от 21 февраля 2005 г. (ст. ст. 1730–1737). Медиация может применяться и в уголовном судопроизводстве на всех стадиях процесса. Такой подход законодателя объясняется желанием распространить сферу применения медиации с семейных дел на все остальные, в том числе на дела, связанные с осуществлением коммерческой деятельности, и на споры, связанные с интеллектуальной собственностью. Закон не запрещает судьям выступать в качестве медиаторов, однако еще очень немногие судьи закончили курсы медиаторов и соответствуют императивным требованиям закона, предъявляемым к медиаторам.

В пользу того, чтобы разрешить судье выступать в качестве медиатора, можно привести следующие аргументы: судья по определению беспристрастен и может позаботиться о том, чтобы каждая из сторон могла свободно изложить свою позицию; судьи обладают необходимыми юридико-техническими познаниями и могут помочь составить соглашение таким образом, чтобы оно было исполнимым. Участие в медиации и прохождение курса обучения на медиатора способно изменить восприятие мира судьей, поскольку спор, выносимый на медиацию, не сводится к юридическим аргументам, а напротив, охватывает широкий спектр человеческих отношений. Новым опытом для судьи, выступающего в качестве медиатора и привыкшего действовать с позиции силы и власти, будет то, что он сможет посвятить время и энергию сторонам и выслушать их, не будучи обремененным процессуальными правилами.

Основная причина, которой объясняется запрет на осуществление функций медиатора действующими судьями, заключается в том, что судья, будучи государственным служащим, получает полномочия не только от сторон как медиатор, но и от государства, и это подразумевает, что он, не желая того, в силу своего статуса может ущемить равноправие сторон и поставить под угрозу их переговоры. Его поведение может осложнить переговоры. В меньшей степени этот аргумент применим к судьям в отставке: на стороны этот статус произведет гораздо меньшее впечатление.

Следующая проблема заключается в конфиденциальности процедуры. Медиатор связан профессиональной тайной и обязан не разглашать информацию, ставшую ему известной в ходе медиации или в связи с ней, за исключением случаев, когда ему стало известно о преступлении.

Приемы и методы работы судей и медиаторов различны. Судьи выносят решения, а не общаются со сторонами и не ведут переговоры, что необходимо для медиатора. Судьи дают сторонам указания и направляют их к решению, которое представляется правильным судьям, а не сторонам.

Выступая против систематического вовлечения судей в процесс медиации, И. Веругстрэте полагает, что неразумно вовсе исключать судей из медиации из-за их формального статуса. В некоторых случаях из судей получаются замечательные медиаторы. Однако наибольшего успеха они способны достичь в примирительных процедурах в рамках производства по делу, когда судья может подтолкнуть стороны к достижению мирового соглашения, помогая им оценить риски. В Бельгии в этом преуспели мировые судьи, неплохие результаты были получены и в применении процедур судебного примирения в судах первой и апелляционной инстанций.

Российский Законо медиации в нынешней его редакции не позволяет судьям и судьям в отставке выступать в качестве медиаторов, а примирительные процедуры в рамках судебного процесса в законодательстве также не прописаны. Тем не менее заслуживает внимания законопроект, разработанный Научно-консультативным советом при Высшем Арбитражном Суде РФ [732]. В нем, в частности, предусматривается включение в АПКРФ новых статей, содержащих положения о применении переговоров, иных примирительных процедур (включая медиацию) и судебного посредничества на любых стадиях процесса. Под судебным посредничеством в проекте понимается выяснение, сопоставление и сближение позиций сторон относительно путей разрешения спора, оказание им содействия в достижении взаимоприемлемого результата примирения, основанного на понимании и оценке сторонами обоснованности заявленных требований и возражений. Проектом предусмотрено, что в качестве посредника, т. е. лица, содействующего сторонам в мирном урегулировании спора и, в частности, способствующего пониманию и оценке ими юридической обоснованности заявленных требований и возражений, может выступать судья в отставке или помощник судьи. Проект неоднозначен, спорно соотношение его положений с нормами Законао медиации, но, безусловно, пришла пора подумать о включении положений о применении примирительных процедур в процессуальное законодательство.