Ирина Алебастрова - Конституционализм как правовое основание социальной солидарности. Монография

Люди идут на компромисс, оказывают друг другу помощь на основе сложного сочетания эгоистических и альтруистических мотивов, которые подчас перетекают друг в друга и становятся трудноотличимыми. Например, люди объединяются в семью или государство 34, исходя из потребности в психологической, материальной и силовой защищенности, т. е. соображений вполне эгоистических, но подчас жертвуют многими благами и даже жизнью ради своих близких, а также сохранения и процветания своей страны.

На данное обстоятельство обращал внимание Э. Дюркгейм. Он отмечал, что мало-помалу люди стали привыкать к взаимодействию и сотрудничеству: этому во многом способствовало общественное разделение труда 35. Ощущение того, что друг без друга им не обойтись, постепенно породило чувство симпатии людей друг к другу, желание понять другого, несмотря на различия, помочь терпящему лишения, не преследуя (во всяком случае, сознательно) при этом никаких собственных конкретных интересов 36. Возникновение в обществе альтруизма свидетельствовало о наращивании его гуманистического потенциала и привело к утверждению социальной солидарности как самостоятельной социально-психологической ценности – не вытекающей из эгоистических устремлений человека. Об этом факторе формирования социальной солидарности писал и А. Смит: коль скоро люди привыкают воспринимать других людей полезными себе, в человеческом обществе укореняется чувство симпатии и основанное на нем чувство единения, т. е. солидарности 37.

Как видно, произошел парадокс: эгоизм как изначальный фактор социальной солидарности, сформировавший у людей привычку жить в обществе, породил и постепенно укоренил в человеческом сознании потребность в общении, оцененное знаменитым немецким юристом основателем реалистической школы права профессором Р. Йерингом (1818–1992) как «высший закон истории» 38, а также чувство симпатии и основанные на нем сострадание, эмпатию, желание помочь по отношению к большему или меньшему кругу себе подобных независимо от того, способны ли они быть чем-либо полезны для данного конкретного человека. Развиваются с эволюцией общества и духовные потребности, одной из которых является потребность в социальной справедливости, также подпитывающая социальную солидарность как образ чувств, мыслей и поведения. То есть, возникнув из эгоизма, социальная солидарность породила альтруизм, а он в свою очередь – солидарность нового качества: основанную на альтруизме. Вышеназванные виды деятельности и соответствующие социальные объединения: меценатские, просветительские, благотворительные, волонтерские и т. п. – в настоящее время имеют в большинстве случаев в качестве мотивов не страх или иное рациональное обоснование, а желание помочь ближнему, и такая помощь приносит чувство психологического комфорта сама по себе.

Итак, субъективно социальная солидарность обосновывается как рациональным эгоистическим мотивом повышения эффективности деятельности людей для достижения своих собственных интересов, так и кажущимся на первый взгляд иррациональным чувством психологического комфорта от ощущения своей полезности другим людям – подчас даже в ущерб себе. Поэтому можно утверждать, что мотивацию социальной солидарности в настоящее время образует сложное переплетение эгоизма как его исторически первого и рационального психологического начала и альтруизма как фактора вторичного. При этом альтруистическое начало солидарности с развитием образованности и общей культуры, а также с повышением уровня жизни и облегчением ее условий усиливается. Современная практика дает множество тому подтверждений.

Так, в ХХ в. огромный размах в странах Западной Европы и Северной Америки, а также в международных масштабах приобрело волонтерство. В США, по информации Бюро по трудовой статистике, волонтерской активностью в последние годы регулярно (не менее трех часов в неделю) занимается около 60 % трудоспособного населения (по данным на конец 2011 г.) 39. В Германии данная цифра в течение нескольких последних десятилетий стабильно составляет около 80 % 40. Наиболее распространенными направлениями волонтерской деятельности являются фандрайзинг (около 27 %), приготовление и раздача пищи (23 %), уход за больными и одинокими нетрудоспособными людьми (20 %) и добровольчество в сфере образования (19 %). В России же, по опросу центра Superjob.ru, только 8 % россиян хотели бы заниматься волонтерством и благотворительностью, если бы не были вынуждены заботиться о средствах к существованию. Реально же ею на более или менее регулярной основе в нашей стране, по данным Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора (ГРАНС-Центр) НИУВШЭ, занимаются менее 4 % населения, большинство из которых – более ⅔ (что выглядит весьма обнадеживающе) – составляет молодежь 41. Еще меньшие масштабы имеет волонтерская деятельность в большинстве развивающихся стран, являющихся в основном потребителями добровольческой активности жителей развитых стран.