Олег Кутафин - Субъекты конституционного права Российской Федерации как юридические и приравненные к ним лица. Монография

Обособление определенных групп людей для достижения соответствующих целей требует надлежащих организационных форм, создающих необходимые для данного общественного образования единство и порядок в их деятельности, делающих их организациями. Такими организационными формами и выступают юридические лица, которые играют решающую роль в имущественном обороте любой страны.

«Юридическое лицо, – писал С. Н. Братусь, – общественное образование. Основой или «субстратом» его являются люди, находящиеся в определенных отношениях между собой. Будучи субъектом права, юридическое лицо способно формировать и изъявлять волю, составляющую необходимую предпосылку механизма действия права. Эта воля определяется и направляется целью, ради которой создано юридическое лицо. Психологическая воля и в данном случае является той предпосылкой, без которой немыслима юридическая воля общественного образования как объективированной и независимой от отдельных велений сферы возможного и осуществляемого поведения человеческого коллектива. Единство поведения этой группы людей является следствием общих для них условий материальной и духовной жизни, определяется общей целью, поставленной перед ними государством, и т. д.» [15] См.: Братусь С. Н. Юридические лица в советском гражданском праве. С. 46. .

Формулирование понятия «юридическое лицо» породило ряд теорий, связанных с этим понятием. Пытаясь дать ответ на вопрос о том, в чем состоит природа этого лица, одни ученые называют юридическое лицо «правовой фикцией», другие – «реально существующими новыми субъектами прав», третьи – «бессубъектным имуществом цели» и т. п. [16] Там же. С. 46—109.

Активными участниками этих споров были и русские ученые. Так, Б. Н. Чичерин отмечал: «Для реалистического воззрения на право учение о юридическом лице представляет камень преткновения. Старая юриспруденция легко справлялась с этим понятием. Она знала, что право есть не физическое, а умственное, или метафизическое отношение, а потому, когда жизнь требовала создания чисто мыслимого лица, она, не обинуясь, устанавливала такое и присваивала ему известные права и обязанности… Юридическое лицо… ни ест, ни пьет, ни радуется, ни скорбит, следовательно, с точки зрения реалистов, смешивающих право с интересом, оно не может иметь никаких прав» [17] См.: Чичерин Б. Н. Философия права. М., 1900. С. 116–117. .

Касаясь теории фикции, Г. Ф. Шершеневич писал: «Основная ошибка теории фикции заключается в том, что она предположила, будто человек становится субъектом права в силу своей человеческой природы, но раб-человек, однако не субъект прав. Всякий субъект права есть только наше представление, все равно, идет ли речь о юридическом или физическом лице. Недаром для обозначения субъекта права употребляется римский термин persona, означающий маску» [18] См.: Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1912. С. 136. .

Анализируя положения теории фикции, Е. Н. Трубецкой пришел к выводу, что фикция «есть вымысел, предположение чего-то несуществующего; между тем, приписывая права учреждениям и корпорациям, мы вовсе не вынуждены вымышлять что-то несуществующее… и учреждения с определенными функциями есть величины весьма реальные. Раз «субъект прав» – вообще не то же, что человек, то называть учреждения и корпорации юридическими лицами – вовсе не значит создавать фикции».

Таким образом, Е. Н. Трубецкой фактически приходит к выводу, что фикция в языке и фикция в юриспруденции – разные по смыслу и значению явления. Если в языке слово «фикция» обозначает нечто несуществующее, вымышленное, то в праве фикция – это оператор, юридический конструктор, с помощью которого явления реальной жизни включаются в сферу права [19] См.: Трубецкой Е. Н. Энциклопедия права. СПб., 1999. С. 168. .

Специфическое место в развитии правовой мысли о юридическом лице занимает советский период. При формировании системы хозяйства, организованной на основе всеобщего планирования, тотального учета потребностей промышленности, сельскохозяйственного производства, населения закономерно встал вопрос о правовой природе производственных единиц, их полномочиях, статусе, объеме ответственности. «Поскольку предприятие было имущественно (в физическом смысле) обособленным и структурно организованным образованием, – пишет И. П. Грешников, – оно и стало субъектом советского права, обладателем права оперативного управления. Наделяя несобственника определенными полномочиями (правомочиями), государство сделало предприятие советским юридическим лицом» [20] См.: Грешников И. М. Субъекты гражданского права. С. 34. .