Дмитрий Богданов - Справедливость как основное начало гражданско-правовой ответственности в российском и зарубежном праве. Монография

Особенно рельефно названная тенденция проявляется в сфере гражданско-правовой ответственности, всегда чутко реагирующей на изменения в социально-экономической обстановке. Так, еще в начале ХХ в. Леон Дюги отмечал, что наряду с субъективной ответственностью за вину создается объективная ответственность за риск, которая находится в прямой связи с социальной концепцией права 158. Как указывает И.В. Бекленищева, в настоящее время все большее значение приобретает идея «повышенной ответственности субъекта за свои собственные действия. Именно эта идея ложится постепенно в основу норм социальной деятельности и превращается тем самым в норму культурной деятельности современного западного общества» 159. В свою очередь, проникновение идеи повышенной ответственности субъекта за свои действия в законодательство, регулирующее гражданско-правовую ответственность, и является свидетельством все большей социализации гражданско-правовой ответственности и усиления начала справедливости в гражданском праве.

В науке гражданского права обычно проводится довольно четкое отграничение договорной от деликтной ответственности и практически не допускается использование конструкций деликтной ответственности в договорной ответственности.

Относительно деления обязательств на договорные и деликтные представляет интерес позиция М.А. Смирновой, отмечающей, что особенность договорного требования заключается в том, что нарушению прав кредитора предшествует соглашение сторон, которое может включать условия об ответственности должника и определять тем самым объем исковых требований. Деликтные отношения, как и любые другие внедоговорные, начинаются с нарушением права, а размер ответственности, выражающийся в объеме исковых требований, определяется только законом 160. По мнению Д.В. Каменецкого, деление ответственности на договорную и деликтную следует осуществлять в зависимости от источника прав и обязанностей. Если нарушаются гражданские права и обязанности, предусмотренные законом, то ответственность является внедоговорной; если нарушаются права и обязанности, установленные договором, то ответственность является договорной 161.

Деление обязательств и ответственности на договорную и деликтную осуществляется с уже отмеченных позиций и в иностранной литературе. Как указывают Джанет Осалливан и Джонатан Хиллиард, традиционно договорное право рассматривает добровольно принятые обязательства, в то время как деликтное право включает обязательства, возложенные законом, независимо от намерений их участников 162. Однако, как отмечает Майкл Джонс, это является верным только в общих чертах, поскольку некоторые деликтные обязанности зависят от добровольного «вступления» в отношения, а содержание некоторых деликтных обязанностей могут меняться сторонами 163. В свою очередь, содержание договорных обязательств может фиксироваться законом 164.

В последнее время в законодательстве, в литературе и судебной практике конструкции деликтной ответственности стали более широко проникать в сферу договорной ответственности. В связи с этим представляет интерес позиция Гранта Гилмора, считающего, что договоры сегодня перекрываются влиянием деликтного права и деликтных конструкций, а право настоятельно движется к системе обязательств, основанных на законе, даже в тех областях, которые традиционно рассматривались как исключительная сфера договора 165. Отмеченная Г. Гилмором тенденция по перекрыванию деликтными конструкциями сферы договорных отношений проявляется, например, в ответственности за вред, причиненный дефектными товарами (работами или услугами – product liability), а также за вред, причиненный пассажиру на транспорте. То есть, несмотря на наличие предшествующего договора, ответственность реализуется по деликтному, императивному механизму. Установление такого режима ответственности было обусловлено необходимостью защиты интересов конечных потребителей независимо от того, состояли ли они в договорных отношениях с изготовителями или продавцами товаров.

В отечественном законодательстве это можно проиллюстрировать на примере ст. 800 ГК РФ, согласно которой ответственность перевозчика за вред, причиненный жизни или здоровью пассажира, определяется по правилам главы 59 Кодекса, если законом или договором перевозки не предусмотрена повышенная ответственность перевозчика. Феномен product liability установлен ст. 1095 ГК РФ, согласно которой вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина либо имуществу юридического лица вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, работы или услуги, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре (работе, услуге), подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем), независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.