Дмитрий Богданов - Справедливость как основное начало гражданско-правовой ответственности в российском и зарубежном праве. Монография

Действительно, последовательное претворение в жизнь принципа свободы договора в его либерально-индивидуалистической трактовке приводит к одному результату – сильный становится еще сильнее, а слабый еще слабее. Это будет диктат возведенной в закон грубой силы, а закон станет территорией насилия.

В связи с этим вызывает интерес то, что иностранные авторы задаются вопросом, не настало ли время заменить или дополнить принцип «свободы» договора принципом его «справедливости», поскольку «задачи современного договорного права заключаются в том, чтобы осуществить на практике “договорную справедливость”, а также защитить более слабую сторону в договоре, обязывать партнеров учитывать интересы друг друга и побуждать их строить свои договорные отношения на основе сотрудничества и добросовестности» 107.

В настоящее время в любой правовой системе имеются средства, позволяющие судам более или менее эффективно осуществлять контроль над договорными условиями и при необходимости осуществлять вторжение в договор в целях блокирования его несправедливых условий. Естественно, что проблема судебного интервенционизма в договор является трудно разрешимой, поскольку направлена на установление баланса между такими основополагающими идеями, ценностями, как стабильность договора и его справедливость. В связи с этим вызывает интерес метафоричное высказывание канадского ученого Геральда Фридмана, что история двух последних веков указывает на то, что суды Англии и Канады испытали большие трудности в прокладывании прямого курса между Сциллой строгого осуществления договора, заключенного в отсутствии мошенничества, принуждения, ошибки или заблуждения, и Харибдой отмены договоров, которые могут быть рассмотрены как несправедливые или недобросовестные 108.

Данный курс можно проложить только на основе категории справедливости. Данная задача трудноразрешима, поскольку философский дискурс о сущности справедливости длится уже на протяжении 25 веков. Как метафорично указал в связи с этим Б.Н. Кашников, «понятие справедливости напоминает кристалл, который в каждую эпоху и даже у каждого исследователя поворачивается своей определенной гранью, между тем как остальные грани остаются в тени» 109.

Однако, как отмечает названный автор в другой своей работе, именно идея равенства представляет собой общий интуитивно ценностный фундамент всей западной цивилизации. Современное общество – это общество эгалитарной справедливости, в котором спор идет не о выборе фундаментальных ценностей, а о наиболее точной интерпретации общей для всех базовой ценности политического и морального равенства, т. е. равенства жизненных шансов 110.

В основе справедливости заложена идея равенства, правда, по-разному трактуемая. Для целей настоящего исследования представляют интерес две современные концепции справедливости в западной философской мысли, которые продолжают оказывать серьезное влияние и на сферу цивилистических исследований. Это концепции Джона Роулза и Роберта Нозика, характеризуемые как два фундаментальных альтернативных пути развития, доступных современной либеральной философии 111.

Подход Роберта Нозика основывается на идеях классического либерализма, предполагающего минимальное участие государства в регламентации социально-экономических отношений, роль которого заключается исключительно в обеспечении правопорядка. Справедливость, с позиции данного философа, сводится к правильной организации свободного обмена между людьми – собственниками своей свободы и имущества, а также праву на равную защиту со стороны государства 112. Таким образом, Роберт Нозик отрицает идеи социальной кооперации и дистрибутивной (распределяющей) справедливости 113, допуская значительные диспропорции в распределении благ по результатам социального взаимодействия.

Совершенно иную позицию занимает Джон Роулз, не ограничивающийся лишь вопросом справедливой организации процедур социального взаимодействия. Названный автор понимает справедливость как честность, которая «трактуется предельно широко: действие принципа распространяется не только на процедуры, но и, что особенно важно, на результаты социального взаимодействия (так называемое равенство результатов, противопоставляемое в современной политической теории идее равенства возможностей, или, что то же самое, простому формальному равенству жизненных шансов)» 114. Им были сформулированы два принципа справедливости: первый требует равенства в приписывании основных прав и обязанностей, а второй утверждает, что социальное и экономическое неравенство, например, в богатстве и власти, справедливо, если только оно приводит к компенсирующим преимуществам для каждого человека и, в частности, для менее преуспевающих членов общества 115.