Кирилл Кононов: Система отрасли конституционного права. Историко-теоретический очерк

Установление факта объективности системы отрасли конституционного права обязывает сделать еще один важный и необходимый вывод: система данной отрасли права возникает и развивается параллельно с самой отраслью. В феноменологическом плане отрасль конституционного права и ее система вообще не поддаются разграничению, так как ни система вне отрасли, ни отрасль вне системы объективно не существуют. Система отрасли конституционного права есть «форма жизни» самой отрасли. В системе закладывается механизм ее функционирования. Поэтому выявление отрасли права вне ее системы невозможно. Становление отрасли конституционного права в России это наглядно иллюстрирует. Здесь действует простой закон диалектики: всякая отрасль, и конституционное право не исключение, познается лишь в соотношении с себе подобными явлениями – в данном случае с такими же отраслями права. Ее возникновение, таким образом, проистекает из необходимости ее самоидентификации, отграничения от подобных феноменов и научного осознания этого обстоятельства.

Исторически это произошло в дореволюционный период истории России, а именно в начале XIX в. Первое внятное определение русского государственного права, по всей видимости, было дано профессором Дерптского (Тартусского) университета К.О. Дюгамелем 19 19 До этого момента, в силу развития отечественной юриспруденции в направлении «практического законоискусства», государственно-правовая проблематика не выделялась ни в самостоятельную отрасль права, ни в относительно автономную область знания. Труды ученых начала XIX в. были посвящены комментированию действовавшего российского законодательства (см., например: Сперанский М.М. Введение к уложению государственных законов. М., 1809; Горюшкин З.А. Руководство к познанию российского законоискусства. М., 1811–1816; Хапылев С. Систематическое собрание российских законов с присовокуплением правил и примеров из лучших законоучителей. СПб., 1817–1819; Васильев И.В. Новейшее руководство к познанию российских законов. М., 1826). в его труде под названием «Опыт государственного права Российской империи» 20 20 Дюгамель К.О. Опыт государственного права Российской империи. СПб., 1833. . Под «главным предметом» курса государственного права автор предлагал понимать «изложение прав и обязанностей разных сословий и определение отношений, существующих между подданными и верховной властью» 21 21 Цит. по: Куприц Н.Я. Из истории государственно-правовой мысли дореволюционной России. М.: Изд-во Моск. ун-та. 1980. С. 58–61. . Вместе с тем автор выделил государственное управление в особый раздел, посвященный механизму осуществления государственных установлений 22 22 Там же. . Такая формулировка предмета государственного права проистекала из германской государственноправовой традиции, производившей в то время деление государственного права на вопросы государственного устройства (в широком смысле) и вопросы государственного управления. Сообразно этому мыслилась и система государственного права, также реципированная российскими учеными. Справедливости ради следует сказать, что имела место не простая рецепция категорий, а заимствование методологии познания отрасли государственного права, способа ее отграничения от смежных отраслей и установления логики распределения государственно-правовых норм по отделам государственного устройства и государственного управления. Все это свидетельствует об одном – система отрасли конституционного права диалектически связана с судьбой самой отрасли. С ее образованием в качестве обособленной правовой общности, развитием представлений о ней в научном сообществе образуется и развивается система отрасли конституционного права.

Уяснение объективных закономерностей, логики систематизации конституционно-правовых норм составляет традиционный предмет отечественной юридической мысли: как дореволюционной, так и советской, в меньшей степени – постсоветской. И дело здесь не только в том, рассматривалась ли система отрасли конституционного права как научное понятие и теоретическое построение на конкретном историческом этапе развития науки или нет. Известная формализация юридических явлений, как и самого права, есть результат их принципиальной, длительной научной разработки, накопления знаний о соответствующем предмете многими поколениями ученых. И отсутствие понятия «система отрасли конституционного права», скажем, в науке дореволюционного государственного права вовсе не означает отсутствия как самого феномена системы названной отрасли, так и определенной научной рефлексии на сей предмет. Более важно в этом смысле обратить внимание на то, в каком ключе и контексте рассматривались вопросы, связанные с системой отрасли; имела ли место дискуссия по этому вопросу. Необходимо разобраться, на основании какого историко-теоретического знания мы можем теперь судить о фактической системе государственного права дореволюционной России. Важную задачу составляет установление направлений фактической кумуляции и преемственности теоретических представлений о системе отрасли конституционного права на протяжении всех периодов развития науки.