Павел Уваров - Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века

Но ахиллесовой пятой первого акта ревокации оказалось другое обстоятельство. Составляя его, Дюмулен, по-видимому, ориентировался на закон si unquam [43] Об этом десятилетием раньше писал прославленный юрист Андреа Тирако: Tiraquelli A. Commentarii in leg. Si unquam. Cap. De revoc. donat. Рaris, 1535. императора Константина, согласно которому дарения подлежат отмене в случае рождения родных и законных детей (отсюда в акте отмены Дюмулен подчеркивает именно это качество своих детей, чего обычно не делается в остальных актах, зарегистрированных в Шатле) [44] Эта фраза ввела в заблуждение даже таких опытных историков, как Э. Кампардон и А. Тюетей, которые поняли ее так, будто у нашего адвоката родились незаконные дети — во французском языке enfants naturels чаще употребляется именно в этом значении. Но для Дюмулена важнее иная оппозиция: naturel — adoptif, родной — усыновленный, для римского права это имело немалое значение. . Следует заметить, что в законе императора Константина говорилось о возможности отмены дарений, адресованных вольноотпущенникам. Именно в этом случае щедрость дарителя не должна была идти во вред его потомству. Однако эта оговорка игнорировалась юристами XV–XVI веков. Но Дюмулен то ли по забывчивости, то ли умышленно не упомянул, что в 1535 году то же самое дарение сеньории Миньо было подтверждено им по случаю свадьбы своего брата Ферри. А это уже в корне меняло дело. Имущество, переданное по случаю заключения брака, пользовалось особой защитой кутюмного права, и кому как не Дюмулену, лучшему толкователю кутюм, было это знать. Пожалуй, приведенная выше оценка Дюмулена, сделанная Луазелем в «Диалоге об адвокатах Парижского парламента», была справедливой.

Вот мнение об этом деле младшего современника Дюмулена и признанного авторитета в вопросах судебной практики Жана Папона:

Адвокат Парламента, превосходящий всех своими знаниями, передал все свое имущество своему брату по брачному контракту….затем поменял мнение и раскаялся в свершении дарственной. Он стал искать средства отменить сей акт. Ему посоветовали жениться, что он и сделал и завел детей. [Папон остается глух к усилиям Дюмулена создать свой идеализированный образ аскета, борца за общественное благо.] ‹…› Его указанный брат выдвинул в противовес весьма важные причины: ‹…› что указанный Дюмулен объявил во всеуслышание о своем желании даровать все свое имущество брату, дабы хорошо его женить… И что, веря этим словам, он нашел женщину, на которой и женился [45] Это была Маргарита Майар, дочь лейтенанта Шатле (то есть заместителя парижского прево) по уголовным делам. , и без данного обещания свадьба никогда бы не состоялась, и что, исходя из этой щедрости, он выделил солидный дуэр [46] Дуэр (вдовья доля) — часть семейного имущества, которую в случае смерти мужа получала его вдова. Дуэр мог определяться кутюмами или же специально оговариваться в брачном контракте. Как правило, он находился в определенном соотношении с приданым. Если жена умирала первой, то право на дуэр переходило ее детям, независимо от иных форм наследования. Если их отец женился вторично и у него рождались дети от второго брака, дуэр оставался неприкосновенной собственностью детей от первого брака. своей супруге. И что отмена дарения была бы обманом и непростительным мошенничеством, свершенным по отношению к браку, который является таинством, честью и божественным установлением [47] Papon J. Instrument de premier notaire. Lyon, 1575. P. 355–358. .

Закон si unquam говорил об отмене только «простых дарений» ( pures et simples ), а вовсе не тех, что были сделаны с целью вознаградить или отметить какое-нибудь событие. По всей видимости, сопротивление Ферри Дюмулена в этом процессе было организовано достаточно продуманно. Он вчинил встречный иск по поводу растраты материнского наследства Шарлем Дюмуленом в период несовершеннолетия Ферри, потребовал от Шарля отчета об опеке, отрицал наличие каких-либо устных договоренностей.

Помимо самого мэтра Ферри Дюмулена против отмены дарения выступил с иском и влиятельный советник Парламента Николя Юро. После смерти Маргариты Майар, жены Ферри, он был назначен опекуном их несовершеннолетних детей и отстаивал в суде их интересы, поскольку сеньория Миньо как дуэр покойной матери принадлежала именно детям.

Папон отмечает всю деликатность проблемы, но в целом согласен с аргументацией Ферри. Согласно парижским обычаям, дарения, сделанные по случаю женитьбы ( par la vraye cause de nopces ) сообразно приданому жены, не отменяются даже после появления детей у дарителя, тем более если собственность эта находится под ипотекой и без нее имущества мужа не хватит на обеспечение дуэра, соответствующего приданому.