Михаил Барщевский - Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея) [Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12]

То, что сказал своим юристам господин Бадри с 2005 по 2007 год, являлось очень серьезным доказательством против позиций господина Абрамовича.

Это и показания доктора Носовой, и господина Йенни, и инструкции, которые он давал господину Сэмюэлсу по «Валмету» в 2000 году, и, конечно, записки Кертиса 2003 года.

Теперь хотел бы немножко более детально остановиться на стадиях продажи РУСАЛа. Это тоже очень важное доказательство.

Вы помните, Ваша Честь, что есть непримиримое противоречие между показаниями господина Абрамовича и господина Дерипаски относительно обстоятельств продажи — и это свидетельство того, почему господин Дерипаска приобрел только 50 % тех акций, которые были в то время зарегистрированы на господина Абрамовича. Господин Дерипаска в феврале 2008 года в деле с господином Черным сказал, что в 2003 году он сделал оферту для приобретения всей 50-процентной доли господина Абрамовича, но ему сказали, что продать можно было только 25 %.

Вы помните, что это никак не вязалось с показаниями господина Абрамовича, который говорил, что он и господин Дерипаска договорились летом 2003 года относительно продажи всей 50-процентной доли господина Абрамовича, но потом решили структурировать это в два этапа, потому что господин Дерипаска не имел достаточных средств в то время.

И далее вопрос чистой логики. Если господин Абрамович действительно имел право продать весь свой транш в РУСАЛе в 2003 году, то очень трудно понять, почему, с коммерческой точки зрения, он продал бы только половину этой доли. В тех условиях он оказался бы в невыгодном положении перед лицом человека, про которого все говорят, даже сам господин Абрамович говорит, что он любит «выжимать», подавлять своих партнеров.

И поэтому господин Абрамович должен был придумать эту историю относительно продажи своей доли, потому что он тоже понимает, что с коммерческой точки зрения неразумно продавать только половину, оставшись миноритарием в контролируемой господином Дерипаской компании.

Ваша Честь, это все, что хотелось сказать по вопросу фактической стороны дела.

И, наконец, в отношении иска против господина Абрамовича скажу коротко лишь следующее: если вы согласны с нами по фактам относительно РУСАЛа и, в частности, с тем, что господин Абрамович не выступал единолично, а действовал с господином Березовским и господином Патаркацишвили, то есть со своими партнерами в отношении РУСАЛа, и что эти отношения прямо либо косвенно определялись английским правом, то нет никаких правовых препятствий для господина Березовского, чтобы выиграть этот иск. Именно так это окончится. Нет никаких правовых аргументов, если факты в его пользу, которые заставили бы его проиграть это дело.

Теперь о позиции, которую занимают ответчики семьи Бадри Патаркацишвили, эта позиция очень похожа на состязательную позицию господина Абрамовича. Мы хотим прокомментировать два момента. Во-первых, вы должны очень внимательно относиться к письменному заключительному документу ответчиков семьи, потому что мы считаем, что этот документ имеет неприятную тенденцию не всегда справедливо отображать устные или даже письменные доказательства и показания. Во-вторых, надо отметить очень странную позицию этих ответчиков в данном судопроизводстве. Вы помните, что вдова и дочери господина Патаркацишвили ранее на Гибралтаре подали иск и давали там показания, где они признали интересы господина Березовского и господина Патаркацишвили как в «Сибнефти», так и в РУСАЛе. И, несмотря на тот факт, что вдова и дочери господина Патаркацишвили очень часто были в этом суде в ходе процесса, тем не менее они отказывались давать показания по вопросам, которые они, безусловно, знали. И вот, не дав никаких собственных показаний в суде, и в обстоятельствах, когда ранее они суду сказали совершенно обратное, они пытаются убедить суд, что у господина Березовского не было никогда никакого имущественного интереса в РУСАЛе.

Более того, они пытаются убедить суд, что у господина Патаркацишвили тоже не было никакого имущественного интереса в РУСАЛе, утверждая, что комиссионный договор демонстрирует, что господин Бадри играл не роль принципала, а роль основного посредника.

И состязательная позиция ответчиков семьи (сами они не давали показаний, это все произносится устами их адвоката) полностью не вписывается в показания самого господина Бадри, представленные в записках госпожи Данкан и господина МакКима. То есть они действуют так, как им удобно, и в своих собственных личных интересах.