Андрей Синявский - Мое последнее слово. Речи подсудимых на судебных процессах 1966 - 1974}

Я вам со всей ответственностью заявляю: как только верующие перестанут быть гонимы, так сейчас же прекратятся подобные информации. Мы были бы рады свидетельствовать всему миру о той свободе, за которую мы боремся вот уже второе десятилетие, но до сих пор мы не можем дать такого свидетельства. И не мы в этом виновны. Мы в Талды-Кургане не печатаем никакой литературы. Следствие не дает никаких вещественных доказательств по данному обвинению. Нет средств распространения печати. Из-за недостатка духовных сборников нам приходится их переписывать. А разве это преступление? Правительство иногда дает разрешение печатать Библию и сборник для Союза Баптистов в ограниченном количестве. Но что значит двадцать тысяч сборников для такой страны, как наша? Вот и приходится для себя переписывать вручную. Подрастают дети и тоже начинают переписывать. А что же еще делать? Разве мы виновны, что история оставляет неизгладимый след от тех действий власти, которая по сей день не перестает нас преследовать, но изобретает все новые и новые формы репрессий?

Считается закономерным, когда произведения писателей и поэтов отражают истинное положение вещей. Там, где народ переживает скорбь, поются печальные песни. Там, где нет свободы, произведения призывают к борьбе. Там, где радость, счастье и свобода, — возносится благодарность Богу. А вы хотите, чтобы верующие замолчали, чтобы потомки наши не узнали, что мы переживали. Да если мы будем об этом молчать, мы пожнем только презрение от наших же детей как жалкие трусы.

Нас обвиняют за те сведения, которые мы имели от верующих всей страны. Но не предъявлено обвинения, какую ложь сказали мы? Чем непосредственно мы опорочили общественный строй? И за все сообщения с мест верующие всегда готовы дать отчет. Так, на встрече с бывшим Председателем Президиума Верховного совета Микояном в 1965 году верующие предложили ему для ознакомления с фактами гонений 30 документов А устно было сказано, что если потребуется, верующие готовы представить все документы, свидетельствующие о репрессиях в СССР, и стол Председателя Президиума Верховного совета не вместит их. Микоян признал, что подобные факты насилий безусловно являются беззаконными и дал заверение, что этот вопрос будет рассмотрен в правительстве. Но, к сожалению, он вскоре ушел на пенсию и вопрос остался неразрешенным. А вы говорите о какой-то клевете, о ложных измышлениях.

Всем верующим известно об Обращении наших братьев Винса и Козлова к Генеральному секретарю ЦК КПСС Брежневу и Руденко, в котором они описывают всю свою жизнь и готовы встретиться лично с целью уяснить факты, свидетельствующие о гонениях на верующих. А вы говорите — измышления В 1966 году со всех мест страны были посланы делегаты в Москву с заявлениями от местных общин. 3 дня верующие, 500 человек, простояли у стен ЦК и не получили приема. А после были погружены на автобусы, по пятьдесят человек в каждый, и отправлены в тюрьму. Кто был оштрафован и отпущен, а кто получил срок. Разве это измышления? И вот тогда я вспомнил стихотворение Некрасова «Размышления у парадного подъезда», где он показывает, как были приняты ходоки в Петербурге. Разве не так получилось с нами? А вы говорите, что мы порочим действия правительства. А вот Ленин в период революции, когда у него не хватало времени на государственные дела, принимал ходоков. А наш депутат Верховного совета СССР не принял нас.

Нас обвиняют по статье 200 часть 1, что мы в беседе с учителями просили их оставить в покое наших детей, так как дети наши верят в Бога и не могут быть пионерами. Быть пионером или не быть им — добровольное дело И никто не имеет права насильно заставлять человека вступить в ту или иную организацию без его желания А о том, что наши дети не желали вступить в пионеры, учителя знали Но тем не менее не оставляли в покое их Не является ли это посягательством на права человека? В беседах с учителями я неоднократно ссылался на декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Пункт 7 гласит: «Школа отделяется от церкви Преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускается Граждане могут обучать и обучаться религии частным образом». Посмотрите! В этом историческом документе даже нет слова «запрещается», а вместо него есть слово «могут». Выходит, что религиозное воспитание недопустимо только в стенах учебных заведений, а частным образом граждане могут учиться и учить религии Что же мы делаем? Учим своих детей в своих же домах, следовательно, частным образом Почему же нас за это преследуют?