Андрей Синявский - Мое последнее слово. Речи подсудимых на судебных процессах 1966 - 1974}

В стране создавалась напряженная обстановка, приведшая к массовым выступлениям против советской власти в Новочеркасске, Караганде, Тбилиси, Краснодаре и других местах.

Я был уверен, что мы стояли тогда накануне внутренней катастрофы, которая могла разразиться стихийно в любой момент и бросить страну во внутренний хаос.

Скажите, граждане судьи! Что в этой ситуации должен был делать сын своего отечества? Россия — мое отечество. Моя мать. Мог ли я спокойно смотреть, как гибнет моя мать?

Суд над Ю. Т. Галансковым, А. И. Гинзбургом, А. А Добровольским и В. И. Дашковой проходил в Москве в январе 1968 г. По статье 70 УК РСФСР Га-лансков был приговорен к? годам лагерей строгого режима, Гинзбург — к 5 годам лагерей строгого режима, Добровольский — к 2 годам лагерей строгого режима и Дашкова — к 1 году лагерей строгого режима.

О процессе Галанскова-Гинзбурга см. «По се в» № 2/1968; «Хронику текущих событий» № 1 (Спецвыпуск «Посева» МЪ 1); книги. «Процесс четырех» (Амстердам, 1971, составитель П. Литвинов), «Процесс цепной реакции» (изд. «Посев», 1971). — Ред.

Я хочу начать свое последнее слово с заявления о том, что в части обвинения, касающегося статьи 88, ч. 1. УК РСФСР, я себя виновным не признаю.

Существует магнитофонная запись моего разговора со следователем. Во время этого разговора я поправил следователя, сказавшего, что я продал доллары Я сказал ему тогда и утверждаю сейчас, что я хотел не продать, а обменять доллары официальным путем Между прочим, и в показаниях Ентина и Борисовой говорится, что я лично не испытывал никакой потребности в обмене долларов, — Ентин сам предложил мне сделать это Так как я не истратил денег, полученных в результате обмена, даже пятнадцати копеек себе на пирожок, а отдал их все Добровольскому, я не признаю себя виновным по статье 88.

В части обвинения по статье 70 УК РСФСР, касающейся связи с антисоветской эмигрантской организацией НТС, я также не признаю себя виновным. Ни из моих показаний, ни из показаний Добровольского, положенных в основу этого обвинения, никак не следует, что я в этом виновен. Так я считал и так я буду считать.

Обвинение представило здесь много ценных и ранее никому не известных данных об НТС. Я понимаю, что для органов КГБ эта информация представляет большой интерес Мне тоже было интересно услышать все это Но, по моему мнению, первая часть выступления прокурора, посвященная рассмотрению этого вопроса, не имеет существенного отношения к делу и, я надеюсь, не способна значительно повлиять на решение суда.

Мне предъявлено обвинение, которое является угрожающим по своему социально-политическому комплексу. Но меня запугать трудно.

Действительно, мое имя известно на Западе давно. Меня знают как поэта, а также в связи с моей демонстрацией у американского посольства по поводу агрессии США в Доминиканской республике Но, во-первых, я не тщеславен и никогда к этой известности не стремился, а во-вторых, этот факт сам по себе не свидетельствует о каких бы то ни было связях с какой бы то ни было зарубежной антисоветской организацией.

Меня трудно запугать, потому что правовые нормы в нашей стране интенсивно принимают свой правомерный характер Марксистский потенциал партии все более восстанавливается Октябрьская революция, пережившая, подобно всякой другой революции, период диктатуры, оказалась достаточно сильной для того, чтобы не быть побежденной этим периодом и сохранить свою революционную пролетарскую сущность.

Что касается чисто правовых моментов дела, то жизнь и следствие научили меня правильно распределять свои силы Я не вижу сейчас причин доказывать свою невиновность в плане предъявленного мне обвинения, так как большая часть его абсолютно необоснованна и не соответствует действительности. Я призываю суд к сдержанности в своих решениях, касающихся Добровольского, меня и Дашковой. Что касается Гинзбурга, то его невиновность настолько ясна, что решение суда по этому поводу не может вызывать сомнений.

В заключение я хотел бы сказать о социальной проблематике журнала «Феникс» Первоначально «Феникс» был задуман мной как пацифистский журнал, и в том, что впоследствии мои намерения изменились, решающую роль сыграл процесс Синявского и Даниэля.

В материалах, которые я просил приобщить к делу, представлена моя точка зрения относительно хода этого процесса Я просил их передать в ЦК КПСС и в Идеологическую комиссию Я думаю, что вышеназванные организации заинтересуются этими материалами и что это окажет определенное влияние на дальнейшую судьбу Синявского и Даниэля.