Г. Севастьянов - Хрестоматия альтернативного разрешения споров

Ответчик, однако, на предложение истца подписать новый договор не ответил. Не получив от ответчика каких-либо возражений по тексту предлагаемого к подписанию нового договора, истец ошибочно сделал вывод о том, что новый договор на оказание услуг ответчиком подписан, в связи с чем продолжил оказание телекоммуникационных услуг ответчику в июле и августе 2006 года, по окончании которых и выставил к оплате счета-фактуры. Истец полагает, что ответчик в указанный период от услуг истца не отказался, о чем свидетельствуют биллинговые данные истца.

Об отказе ответчика подписывать новый договор на оказание услуг истец узнал в сентябре 2006 года из телефонных переговоров с представителями ответчика. В связи с этим истцом были аннулированы счета-фактуры, выставленные по новому договору, после чего в целях корректности бухгалтерского учета истец выставил к оплате счета-фактуры, в которых содержится ссылка на старый договор от 2000 года.

Учитывая, что на момент оказания услуг в спорный период ранее действовавший договор между сторонами был расторгнут, а новый не заключен, истец считает, что между сторонами возникли обязательства, урегулированные главой 60 ГК РФ «Обязательства вследствие неосновательного обогащения». Принимая во внимание положения ст. 1102 и 1105 ГК РФ, истец полагает, что, не отказавшись от предоставления оказываемых истцом услуг и принимая их, ответчик неосновательно обогатился, в связи с чем обязан возместить истцу их стоимость. Стоимость оказанных в июле-августе 2006 года услуг была определена в соответствии с п. 3 ст. 424 ГК РФ по тарифам ранее действовавшего договора от 2000 года и составляет 57 955 руб.

Кроме того, истец, ссылаясь на п. 2 ст. 1107 ГК РФ, предусматривающий, что на сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами в соответствии со ст. 395 ГК РФ, просил также взыскать проценты.

Ответчик в дополнение своих возражений обратил внимание на несовпадение представленных истцом биллинговых данных, в которых ответчик в период действия договора и спорный период значится под разными учетными номерами, что, по мнению ответчика, свидетельствует о том, что услуги в спорный период оказывались не ответчику, а третьей организации. На это возражение ответчика истец заявил, что номера подключения являются его внутренними кодами и имеют смысл только в системе управления расчетами истца, но никак не идентифицируют организацию, которой оказываются услуги.

Третейский суд, рассмотрев вопрос о компетенции по разрешению настоящего спора, установил, что между сторонами был заключен договор от 2000 года, которым предусмотрено рассмотрение споров по нему в Третейском суде. В связи с этим истцом обоснованно был направлен иск в Третейский суд.

В соответствии с заявлением истца об изменении оснований иска спор между сторонами основан на правоотношениях, возникших между сторонами после расторжения заключенного между ними договора. В то же время ни от истца, ни от ответчика не поступило заявлений об отсутствии компетенции Третейского суда рассматривать данный спор после изменения истцом оснований иска. Кроме того, Третейский суд исходил из того, что данный спор возник вследствие отношений сторон по договору от 2000 года, содержащему третейскую оговорку, а также из принципа автономности третейского соглашения.

Материалами дела и пояснениями сторон установлено, что оказанные истцом в спорный период услуги не были предусмотрены договором, так как он был к этому времени расторгнут по соглашению сторон. Ответчик не давал истцу согласия на предоставление ему услуг в спорный период. Каких-либо доказательств, опровергающих это, истец не представил. Предоставление телекоммуникационных услуг регламентируется Правилами оказания услуг по передаче данных, утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации № 32 от 23.01.2006 года, в соответствии с п. «б» ст. 33 которых абонент (в данном случае ответчик) вправе отказаться от оплаты не предусмотренных договором услуг связи по передаче данных, предоставленных ему без его согласия.

Истец в подтверждение факта оказания ответчику услуг в спорный период ссылается на представленные им биллинговые данные, которые не доказывают факта оказания услуг именно ответчику, ибо содержат противоречивые сведения. В частности, первоначальные биллинговые данные, представленные истцом за период действия договора, содержат один учетный номер ответчика, а биллинговые данные за спорный период представленные истцом в заседании Третейского суда, содержат другой учетный номер, что не позволяет сделать вывод о том, что эти биллинговые данные относятся именно к ответчику, заявляющему, что услуги от истца в спорный период он не получал.