Александр Лацис - Почему плакал Пушкин?

… Так или иначе, нам не следует впадать в односторонность.

Сего недовольно: ограничиваться восстановлением «разбросанных строк». Надобно попытаться воссоединить, совместить строфы «положительные» и «отрицательные». При этом мы не только вправе, но и обязаны кое-что присочинить «за Пушкина», «вместо Пушкина» и даже «вопреки Пушкину». Эти восполнения сочтем чем-то вроде переложенного в рифмы комментария, не более того. Но если какие-то вставочки, стихотворные заплаты, дальнейшему улучшению не поддадутся – позвольте надеяться, что они могли подразумеваться Пушкиным.

Совмещение 18 «отрицательных» и 14 «положительных» строк поведет к образованию фрагмента длиною в 32 строки.

Знакомая цифра, не так ли?

Мы уже выдвигали различные разгадки «простейшей арифметической записи».

44

32

12

Возникает еще одно объяснение.

«44» означает четыре куплета, четыре четверостишия.

«32», как мы наконец-то сообразили – 32 строки!

Но что в сих 32 строках может соответствовать числу 12?

Ничего отыскать не удается, ибо чисто арифметического значения тут нету.

Вот каким, в конце концов, оказывается смысл столь долго не поддававшейся шарады:

Четыре куплета

извлечены из 32 строк,

толкующих о событиях 12 года.

Полагаю, что мы натолкнулись на пушкинское подтверждение всей цепочки догадок.

Подсказав общее число – 32 строки, Пушкин тем самым обязал нас восполнить недостающие, закрыть пробел.

По нашему усмотрению? Вовсе нет.

Вслед за двустрочным пробелом, т. е. за строками 10 и 11, читаем:

12. Остервенение народа

13. Настигло.

Следственно в предыдущей строке непременно должно быть обозначено – кого «настигло»?

Ясное дело – речь идет о Наполеоне. Названном не поименно, а во избежание близкого повтора, косвенно, обиняком.

Содержание строки 10 тоже поддается определению.

В нее требуется вместить сказуемое, зависимое от строки 9 – «Гроза 12 года».

По законам построения онегинской строфы строки 10 и 11 постоянно рифмуются между собой. Тут обязательно парная мужская рифма, несущая ударение на последнем, на восьмом слоге.

Так достигается связность чтения, проясняется смысл. Можно ли сей стихотворный комментарий объявить пушкинским?

Ни в коем случае! За поэтом всегда остается право сказать нечто очевидное совершенно неожиданным способом…

«Исколот ниже» – галлицизм, буквальный перевод французского «perce bas». Словарь Н. П. Макарова дает смягченное значение: «L’homme bas perce» – «человек, опозоренный в конец».

Силою вещей – тоже галлицизм: «Par force de choses».

После третьей строфы, посвященной 1812 году, мы привели еще три. Ими начинаются размышления о круговороте истории, о мимолетности славы, о личности, роли, участи Наполеона.

Первоначальный вариант, более шестидесяти строк, был напечатан отдельно, при содействии М. П. Погодина, в начале 1831 года. В этом стихотворении – оно называется «Герой» – что-то напутала или подпортила редакция «Телескопа». В чем состояли ошибки или опечатки? Успел ли Погодин их устранить? Похоже, что не успел…

В число «разбросанных строк», т. е. в состав X главы, из текста «Героя» перенесено одно четверостишие, коему пушкинисты определили номер VIII.