Рафис Салимжанов - Великий язык тюрков

Тридцать лет журналисты центральных, республикан-ских, областных, районных газет с утра приходили на работу и сочиняли новые эпитеты для одного больного, тихого сумасшедшего, который дорвался до власти.

Вообще-то, не только журналисты.

Тут замешаны все.

Сталин, как ни крути…

Это всеобщаятрагедия России, которую мы ухитряемся не раскусить, не раскрутить, не понять до сих пор!

Что же это мы оказались такими слабаками, господин- товарищ?

Почему же мы не можем понять Сталина до сегодняшнего дня?

Что это происходит с нами?

Не обижайтесь.

Чего тут обижаться, вообще-то…

Поднимали его все.

Всем миром.

Каждый!

Кто-то поднимал своим хамелеонством!

Кто-то поднимал своим жульничеством!

Кто-то – безнравственностью!

(Религию упразднили, Бога нет… Кого бояться?!)

Кто-то – ещё своей тупостью(от тюрко-татарского слова «тупас» –грубый, корень «төп»  – пень).

Кто-то всеобщей, тотальной(от тюрко-татарского – «тоту») завистью к соседям, друзьям, сослуживцам, товарищам. («Чувство досады, вызванное благополучием, успехом другого» – так расшифровывается зависть в словаре.)

Кто-то своим, уже не российским, а «социалистическим пьянством» – новой верой России, куда ударилась вся новоявленная советская бюрократия от новой религии «марксизма-ленинизма» (во главе с тремя бородатыми апостолами – Карлом Марксом, Фридрихом Энгельсом и В. И. Лениным).

Кто-то его поднимал потому, что боялся всего.

И как говорится в мультфильме о коте Леопольде, и «подлым», и «трусом» был – одновременно.

Сочиняли ему регалии все: председатели колхозов, председатели сельских советов, руководители предприятий, партийные секретари разных масштабов, секретари комсомольских организаций…

Чего там перечислять?

Это мы…

Даже самая мелкая сошка, например, бригадир в каком-нибудь колхозе был обязан в своих выступлениях на каком-нибудь собрании упомянуть, возвеличитьимя товарищаСталина.

Короче, данный очередной цветок зла в России…

Мы сами же посадили!

Водой поливали…

Сами же растили…

Короче…

Не купил я тогда «Кремлёвскую».

Взял местную, самую обычную.

Вечером пришли гости.

Выпили.

Ничего.

«Морда красная», как говорил русский юморист Михаил Евдокимов, который так хотел быть хорошим и честным губернатором в России, царство ему небесное.

Утром – похмелье; и кажется, что кругом все в чём-то виноваты, а ты один только среди них хороший…

Между прочим… Михаил Евдокимов шёл из бани…

Вот почему он хотел работать во благо роднойстраны.

Эх, Миша, Миша! Зачем тебе сдалось это губернаторство? Зачем же, Миша, тебе надо было опускаться в мутныеи опасные воды власти в России?

За рубежом обычно о руководстве России говорят:

«Так решил Кремль».

Звучит круто.

Как «Белый Дом» у американцев.

Кажись, даже круче…

Потому что, хотя и белый, у американцев это дом. И ничего больше. Домов много. Белых – завались.

А тут…

Кремль!

Чувствуете разницу? Какая-то магия, исторический аромат… Нюхаем… Чувствуете запах черёмухи, полыни…

Нет приятнее запаха!

Запах леса…

Берёзового, соснового, осинового(от тюрко-татарского – «усак») леса… Запах старины и свежести, роднойзапах нашей великой родины.

Что за запах!

Чёрт его знает, какой аромат!

Кстати…

Цари и генеральные секретари, которые управляли страной, сидя в апартаментах Кремля, думали, что слово «Кремль»явно из древнерусского, как и всё «на Руси великой».

Короче…

Хе-хе…

Никто никогда в России не задумывался и не знал, что означает Кремль!

Россией вот уже 500 лет управляют из татарской крепости.

Никто об этом даже и не подозревает!

Если бы знали, подозревали, учуяли неладное, немедленно сменили бы название – ну, хотя бы на исконно русскую «крепость»…

И тогда постановления правительства, и горячие «ноты» в советское время, и заявления советского правительства, хоть стой, хоть падай, подписывались бы, например, так: «Москва. Крепость».