Любовь Сушко - Чудные мгновения. Уроки литературы

Пусть величье простое,

Неприглядно на вид-

Побежденный в истории,

В небесах устоит

Мрет в луче благодатном

Государева мощь,

И ладонью подать нам,

До Михайловских рощ.

Уходят царства и цари, от них не остается следа, но чудом уцелевшие русские города остаются, и напоминают нам снова и снова о духе древнего славянства, который живет в древних их камнях и в наших душах.

А поэт шлет проклятие императору Петру, который окончательно уничтожил все, что еще оставалось до него:

А Русь ушла с лица земли,

В тайно хранительные срубы,

Где никакие душегубы,

Ее обидеть не могли.

Но рано или поздно все будет расставлено по местам, и мы сможем понять, что же было и что стало, что в разные времена со всеми нами происходило. И русские поэты нам в этом помогут.

Поэт, в какое бы время он не жил, не может не писать о своей стране, особенно если он живет в России. Именно литераторы, а не историки, оставят нам те размышления и художественные образы, которые навсегда останутся в нашей памяти. И новые поколения именно по художественным произведениям будут знать, как мы жили и какими были.

Только прочитав «Слово о полку Игореве», мы обращаемся к той эпохе и пытаемся разобраться в хитросплетениях судеб героев и тех интригах, которые творились. Сами историки редко могут возбудить любопытство читателей.

Но в конце ХХ века, когда, когда большинство из стихотворцев славили готовую рухнуть партию и ее вождей, было немного поэтов, которых интересовал не ХХ век в отрыве от всех остальных событий, а вся наша многострадальная история входила в их стихи.

Так уж вышло, что последними о Руси и России писал А. Блок в самом начале ХХ века, и те поэты и писатели, которые оказались за границей в изгнании. И самыми проникновенными строками, к ней обращенными, были стихи В. Набокова. Но им легко было смотреть на Россию из своего достаточно благополучного зарубежья. А у нас и названия такого для страны не было.

И первым осмелился размышлять о судьбе своей страны здесь поэт Б. Чичибабин, никогда не живший в ее столице, и писавший из своей провинции.

Только в 1991 году появился его сборник «Колокол» и он рассказал о своем страстном отношении к этому миру и ко всем, кто живет на этих бескрайних землях.

Он пытался показать нам этот мир, и постарался воскресить в нас дух древнего славянства, о котором не знали или давно позабыли.

Самое его яркое стихотворенье, обращенное к стране, которую он называет Русью:

Тебе, моя Русь, не богу, не зверю,

Молиться молюсь, а верить – не верю.

Еще М. Волошин размышлял о том, которая была желанной невестой для любого заморского князя, но отдалась самозванцу и разбойнику. И Б. Чичибабин раскрывает нашу горькую историю в таком же ключе:

От плахи до плахи, по бунтам, по гульбам

Задор пропивала, порядок кляла, —

И кто из достойных тобой не погублен.

И встают перед нами лица тысяч и тысяч расстрелянных, замученных в лагерях, изгнанников и скитальцев, которым и там, где они оставались, снились расстрелы и их уничтоженные усадьбы, где озверевшие бунтари жгли не только старинную мебель и украшения, но что еще страшнее – книги и храмы. Такое кроме нашей страны совершалось только в фашистской Германии.

Но самые горькие и страшные противоречия остаются здесь с нами.

Нет меры жестокости, ни бескорыстью,

И зря о твоем же добре лепетал,

Дождем и ветвями, губами и кистью

Влюблено и злыдно еврей Левитан.

Все наши противоречия и в истории, и в реальности, были интересны сытому западу, но художникам здесь жить было невыносимо, потому что все здесь перевернуто с ног на голову:

Уж как тебя славили добрые люди,

Бахвалы, опричники и палачи.

Вероятно, поэт вспоминает сцену допроса Иешуа Понтием Пилатом, когда тот всех называет добрыми людьми и пытается доказать своему палачу и мучителю, что злых людей не бывает, от природы они все рождаются добрыми. Но мы остаемся в этом мире, у нас нет и не может быть другого. Вот об этом и говорит нам с горечью Б. Чичибабин:

Я вмерз в твою шкуру дыханьем и сердцем,

И мне в этой жизни не будет защит,

И я не уйду в заграницы, как Герцен,

Судьба Авакумова в лоб мне стучит.

И в этом мире, который воздает и воспевает удивительный поэт, несутся вдаль по этой земле «лошадки Бориса и Глеба», которых не может догнать Святополк Окаянный, стоят самые прекрасные и первозданные города наши во всей своей древней красе. Они напоминают нам о том, удивительном мире, каким была Русь до монгольского завоевания. Поэтом дается нелицеприятная оценка деятельности Петра, окончательно разрушившего первозданность страны. И автор пытается воскресить и оставит в нашей душе удивительный мир, за что мы ему и благодарны сегодня.