Валентина Черняк - Слово. Словарь. Словесность - к 250-летию со дня рождения Ивана Андреевича Крылова. Сборник научных статей

Пушкарева О. В . Модальность странного: взгляд сквозь призму авторского сознания А. С. Пушкина: автореф. дисс… канд. филол. наук. Екатеринбург, 1998.

I

Один грибоедовский персонаж откровенничает:

«Если бы меж нами был цензором назначен я, на басни бы налег. Ох, басни – смерть моя… Насмешки вечные над львами, над орлами. Кто что ни говори, хоть и животные, а все-таки цари!»

В баснях И. А. Крылова власть обычно олицетворяется львом. Главная черта этого льва – безмерная алчность, удовлетворяемая благодаря большей, чем у других, физической силе.

Обладая большей, чем у других, физической силой, крыловский лев весьма глуп. И в результате он часто оказывается жертвой обмана. Например, тогда, когда «от жалоб на судей, на сильных и на богачей Лев, вышед из терпенья, пустился сам свои осматривать владенья» и стал расспрашивать Мужика, представившегося старостой над жителями воды: «Ну, как они живут? Богат ли здешний край?» Услышав в ответ: «Великий государь! Здесь не житье им – рай. Богам о том мы только и молились, чтоб дни твои бесценные продлились» , Лев обратил внимание на сковородку, на которой Мужик поджаривал выловленных им рыб ( «Бедняжки прыгали от жару, кто как мог; всяк, видя свой конец, метался» ) и спросил: «Так отчего ж они хвостами так и головами машут?« И услышал в ответ: «О, мудрый царь! Оне от радости, тебя увидя, пляшут» . После чего, вполне удовлетворенный, Лев отправился в дальнейший путь («Рыбья пляска»).

При этом глупость Льва может оборачиваться даже и трагической для него стороной. Так Мужику без труда удается поймать Льва в те самые сети, под которые сам Мужик легко поднырнул, но Лев, который «подныривать под сети не учился, в сеть ударился, но сети не прошиб, но в ней запутался» . Все это дает автору право на обобщение: «Быть сильным хорошо, быть умным лучше вдвое» и «Сила без ума сокровище плохое» («Лев и человек»).

В басне «Лев, серна и лиса» царь зверей, увидев, что преследуемая им серна «над пропастью легко перемахнула и стала супротив на каменной скале, … бросился со всех четырех ног; однако ж пропасти перескочить не мог: стремглав слетел и до смерти убился» . В обеих баснях Лев явно переоценивает свои способности. Не последнюю роль в провоцировании этой неадекватности львиной самооценки своих реальных способностей играет лесть. Ею мастерски владеет Лиса, что общеизвестно по басне «Ворона и лисица», но оказывается, что глупость, гарантирующая успех этого приема, в полной мере присутствует не только у самой что ни на есть обыкновенной птицы, но и у царя зверей.

Глупая, безгранично алчная, власть, однако, в защите своих корыстных интересов бывает весьма хитрой и изворотливой. Именно так проявляет себя старый Лев, которому «уж жесткая постеля надоела» и который просит «своих бояр, медведей и волков, пушистых и косматых, шерсти пособрать, чтобы не на голых камнях спать , при этом не тягча ни бедных, ни богатых» . В результате близкие друзья Льва «оленей, серн, коз, ланей дочиста обрили, а сами вдвое хоть богаче шерстью были – не поступилися своим и волоском, напротив, всяк из них, кто близко тут случился, из той же дани поживился – и на зиму себе запасся тюфяком» . И лиса-прокурор из басни «Щука», та самая, которой Щука снабжала рыбный стол, перед лицом злодеяний Щуки требует для нее самой жестокой казни: «Повесить мало: я бы ей казнь определила, какой не видано у нас и на веку… так утопить ее в реку» («Щука»).