Array Коллектив авторов - Soft power, мягкая сила, мягкая власть. Междисциплинарный анализ

19. Славская А. Н. Соотношение эгоизма и альтруизма личности: интерпретации // Психологический журнал. 1999. № 6.

С «мягким позитивом» и «мягкой властью» наше общество познакомилось практически одновременно: как свидетельствуют данные Национального корпуса русского языка [155]и результаты поиска в Интернете, соответствующие выражения стали употребляться примерно в одно время, а именно – с конца 1980-х годов, в начале Перестройки. Напомним, что «мягкая власть» (soft power, по Дж. Наю [12: 19]) базируется на способности изменять предпочтения, а значит – и поведение членов общества путем формирования выгодных властным структурам интерпретаций политических вопросов, попадающих в глобальную информационную сферу. Используя СМИ, и прежде всего телевидение, «мягкая власть» формирует из пессимистов оптимистов, всего лишь меняя ракурс рассмотрения действительности с помощью ее языкового моделирования, замещая отрицательные эмоции положительными и опираясь при этом на характерные для данного общества политические ценности ( свобода, демократия, права человека и т. п.), культурные ценности и потребительские предпочтения.

«Мягкий позитив» – это прежде всего журналистский штамп, о чем свидетельствует, в частности, М. А. Королева: «один мой коллега, помнится, смешил нас своими любимыми словами негатив и позитив . Просматривает ленту новостей и комментирует вполголоса: так-так, это у нас жесткий негатив , ага, а это – мягкий позитив … <���…> Негативом и позитивом в нашей журналистской жизни мы сами называем сообщения, которые вызывают (соответственно) отрицательные или положительные эмоции» [4]. Однако сами эти слова и словосочетания не принадлежат только лишь журналистскому сленгу [156]. В. И. Новиков относит их к «модным», отмечая, что негатив и позитив «из плана злободневно-социального все чаще переходят в план философский», фактически подменяя собой зло и добро [8: 131].

Включаются эти слова в новых значениях и в современные толковые словари. Например, в «Толковом словаре русского языка с включением сведений о происхождении слов» под ред. Н. Ю. Шведовой наряду с буквальными значениями, характеризующими «изображение на светочувствительной пластинке, пленке», у негатива отмечается и переносное разговорное ‘то, что плохо, заслуживает осуждения’ [11: 506], а у позитива (с теми же пометами) – значение ‘то, что хорошо, заслуживает одобрения’ [11: 680]. А в «Современном толковом словаре русского языка» Т. Ф. Ефремовой негатив получает сразу два толкования (не имеющие помет): ‘отрицательная – часто порочащая – информация о ком-либо или о чем-либо’ и ‘факты, сведения отрицательного характера’, а позитив в переносном значении (с пометой: разг. ) определяется как ‘что-либо положительное’ [2] [157].

В обыденном употреблении релевантным оказывается противопоставление «приятного/неприятного», ср.: В гороскопе много жесткого негатива; Зима – время самого мягкого позитива. Словами негатив/позитив может обозначаться отношение или чувство. Об этом значении свидетельствует и изменение сочетаемости: например, сегодня можно испытывать негатив ( по отношению ) к чему-либо, против чего-либо, со стороны кого-либо . Еще одно значение этих лексем – «плохое/хорошее настроение» (можно быть в негативе или на позитиве ). Негативом часто называют пессимизм и депрессивное состояние: Бездуховный труд, взаимное раздражение и водка – как выход из постоянного негатива (В. Токарева, «Своя правда»). С позитивом ассоциируется оптимизм. Наконец, негатив/ позитив становятся универсальным выражением отрицательности/ положительности, ср.: А… ты вот как считаешь, Шарлотта Корде – положительный образ или отрицательный? Позитив или негатив? (Е. Исаева, «Убей меня, любимая!»), а также универсальным основанием оценки объектов, ситуаций, развития событий: Классифицировал. Оценил на позитив/негатив. Подобрал в картотеке модель поведения (журнал «Пятое измерение»). Можно привести и иллюстрацию лексической трансформации идиомы минус на минус дает плюс с использованием негатива и позитива: И зря она кого-то винит, ведь во всех своих проблемах виноваты мы сами. Ее муж сидел в соседнем зале <���…> и с кем-то беседовал. А не рассказывает ли он сейчас свою версию семейной трагедии, тоже безысходную. Вот сложили бы два негатива, и получился бы позитив (А. Шиманский, «Австралия глазами русского»).