Артемий Ладознь - ЭТЭ. Созерцая икономию сущего сверх наглой смерти, сквозь гибель вольную

Но это в части « за что ». Что ж до « для чего » (в аристотелевых терминах «энтелехии», что тотчас можно попытаться обобщить до tele : «цели», обратной каузальности, целесообразности вневедомому и изначально неисповедимому), то придется спекулировать в смысле содействия, комплементарности, синергии (положим, воли пасомого с волей Пастыря, Промыслом – хоть дао безличного, хоть самсары слепой и инэмотивной, хоть демиурга по творении безучастного, а хоть Бога как Любви и Полной Личности, об оной реализующейся).

Занятно и то, что сие греческое понятие предстает сродным семитскому tz-l («путь, связь/звено, спасение, молитва, сень, основа»), – биконсонантной основе, далее сужаемой до tz-l-m (ивр./арам. «целом, цлама»=образ), tz-l-b («цлива»=крест) и сродное более общее биконсонантное tz-b/tz-w (воля, повеление, заповедь, перст указующий), – в свою очередь лишь отдаленно напоминающие общее q-b (утеснение, сужение), частное триконсонантное q-b-l (конкретизация до цены, расплаты, векселя, вервия, пут и боли), h-b-l (безумие, нечестие, лукавство, суета, скверная мена и худший размен, противное цело-мудрию, пшик; с производными вроде nbl «дурень» и Иблис), что является крайним схлопыванием и удалением h-b-/h/ (любви как реализации h-b, – даяния, в противовес отъятию либо требованиям, зависимости), как и истока (посредством хофал/хафель-пород отглагольных) Славы, b-h.

Вот разве что Авель, братом убиенный… – с полным контролем со стороны второго и почти нулевым усмотрением для себя самого, – также стандартно ассоциируется с h-b-l: не то «облачком (обълъкъ/вълъкъ), дымкой», не то отрицанием любви, преступлением против нее. Но ведь « стал уроком », проповедью крайней-безмолвной и воплощением пути – образом и образцом, пусть и трагическим, – для всех принимающих решение в контексте ближнего, а не просто притчей либо метафорой страдательности, не так ли? Посему только ли жертвой мнить его? Впрочем, этак можно договориться и до «бесценных уроков», скажем, битвы при Дьеппе…

Послушайте. Во дворе, где живет наш Кондуит, обитает с некоторых пор некий кот по имени Енотовидненький – пуглив настолько, что, как ни корми его наш наблюдающий, а в руки все нейдет. Про лечение этого бедолаги и мечтать не приходится: ходит с окровавленным ухом, невыдранными клещами, нечесаной прежде великолепной шерсткой, будучи смертельно напуган и более не доверяя и не надеясь, боясь полюбить снова… Не этак ли и мы подчас: мрем со страху недеятельного, от неразумного недоверия Чадоводителю там, где требуется выбирать и идти, вовсе не оценивая меры риска – ни количественно, ни даже качественно, разве что соизмеряясь с родом пути и цены. «Сродно» ли, по Сковороде-Смиту? Дерзай со смирением! Довольствуясь вневедением …

Итак: что, если всякое ведение (помимо лжи) имеет изнанку – цену ? Мену подтвердят и алхимики фаустова чину, и вполне верные чтецы Писаний: «знание надмевает … многое ведение умножает скорбь ». Притом, что там же порицается невежество, а не только «безумие» в каноническом смысле нечестия или, более общо и содержательно, противное любви-целомудрию.

Ведение может оплачиваться и непомерной , страшной ценой. (Как, возможно, постигли невольно не только Авель и живым ятый Енох, но и… исстрадавшийся Енотовидненький, угасшая Лара? Прежде же преселения в пари ниббану – или скорее Паки бытие-как- Полно бытность – несть ни полного просветления, ни сам боддхи, – ежели к авторитету иноверных обратить взор?) Не оттого ли сиры великие учителя, нестяжательны истинно творческие умы, одиноки постигающие и лишены прочих приобретений узревшие главное? как в притче о жемчужине?

В таком случае, вневедение можно (осторожно, с поправкой на неисповедимость последнего и цену его отрицания!) счесть необходимо-достаточным (возможно, и единственным) режимом либо уровнем освобождения от велемены – купли как таковой. Разумеется, лишь потенциально: все зависит от «качества» решений, принимаемых в «рамках» вневедения как доверия Горнему.

Рискуем и мы, мой читатель, отваживаясь приоткрыть завесу тайны нижеследующей: именно, кто и когда «дозревшим» предстает для жатвы – этого «личного конца света», Суда ли Светом, о дне-часе коего Един весть?..

Сперва родилась гипотеза. Впрочем, прежде нее, – / а/лете -исчисление, – что найдет в ней приложение как своего рода диалектика: успения – и поминовения, опрощения – и исполнения, вневопрошания – и правды. Прибегнув к тому, чт о внешне смахивает на «нумерологию» (ни с чем подобным на деле не будучи накоротке, да и не испытывая нужды в запретных мостах вроде практик оккультно-эзотерических), Наблюдатель наш вдруг прикинул: душа или дух как «плод», преодоление крестного пути, обретаются там , или тогда , где и когда полная дата ухода словно обнуляет траекторию, знаменуя простое исполнение. (Здесь 9 тождественно нулю, будто условию для перехода).