Артемий Ладознь - ЭТЭ. Созерцая икономию сущего сверх наглой смерти, сквозь гибель вольную

А тут еще куда-то запропастился тот трогательный пес – Псюня, как здесь кличут этого дворняжку, что пасется на храмовом подворье, то и дело воруя в шутку у детей игрушки летней порой, когда и самые сердобольные забывают угостить его хоть малой косточкой (куды в церковь да со скоромным-де переться: грех страшнее некуда, хуже разве что «мшелоимство», хоть и без «скверноприбытчества»). А весь остальной год о нем все забывают, и вовсе редко кого волнует, чем тот поддерживает силенки в стужу. Когда не то, что отоспаться – подремать удается разве днем да под ярким солнцем. Не теряя кротости и доверчивости, чая лета с его приветливыми захожанами подворья, словно оглашенные предстоящими вовне удобства ради (а в поветрие моровое – еще и страха для).

Никто не видал? Вот беда! Куда девался…

Зачем не стало Игоря? Расплатился , и тем не должен? Заплатил – значит, прежде задолжал? Понес крест по силам? Достоин был только этого, даже этого, разве что этого? Созрел плод, пусть не будучи наблюдаем, ни измеряем, ни смыслом поверяем, ни назиданием для внешних отличаем и, пожалуй, скорее с о блазном богоосуждения и богоотрицания чреват? Разве не удободостижимо безумие подвержения суду самого Судьи , покуда не изволит доказать собственную подзаконность (скользкое «подсудность»: в греческом соседствует с «лицемерием», hypocrisis/-criseia), либо суверенную иммунность к таковой, а то и право поставлять закон, и обязанность – являть его неоспоримое совершенство, внутреннюю непротиворечивость, внешнюю безальтернативность (или, как в отдельных гипокритических экзегезах, поэтическую эстетику как якобы мерило мерил)?

Происходит именно немыслимое, попускаемо недопустимое. Дети умирают в военное время даже в относительно мирную пору (впрочем, именуемую в ориентальных традициях «эпохой брани», членения, аналитичности). Умирают за амбиции ничтожеств, по нерешительности достойных противостоять первым (то ли из ложного смирения, а то ли алчного страху ради). Гибнут бестолково в пожарах, будучи подвержены как апофеозу технического прогресса (масляным радиаторам-обогревателям при максимальной нагрузке на ветхие электросети, литий-ионовым элементам питания в гаджетах вроде самокатов-сигвеев да последних линеек смартфонов), так и родителям – этим жертвам прогресса же, что свято верят в непогрешимость соцсетей и «зелень» генерируемой из угля электроэнергии (разучившись не только лучины-лампады теплить, но даже постигать элементарные природные явления, коих и сам Бог не отменял). Их запирают в кинотеатрах при торговых центрах, отлучаясь на шопинг и не проверяя сноровки приставленного персонала в смысле реакции на задымление и нештатные ситуации; покидают некормлеными и лишенными образования-общения в домах, при этом не забывая отлучаться в Сеть ради размещения анкет для знакомства с себе подобными «продвинутостями»; их оставляют свободными от педагогического устроения (идеология-де запрещена как насилие над индивидуальностью и ее комфортом) на высшем государственном уровне, зато подверженными неравнодушным катехизаторам в сетях и там же – престарелым педофилам, щедро оплачивающим танцульки с кривляньем на вебкэм. Пока одни дети едят с серебра и золота (будучи натаскиваемы на «лидеров» и «хозяев», лишенных «комплекса жертвы», столь же вынужденно прогрессивными предоставителями услуг и продавцами качеств, востребованных мамоной), – иные прозябают в нищете. Иногда на оную себя обрекают истинные герои вроде той на днях умершей вслед за мужем от опасного вируса матери тринадцати (!) детишек, отчасти приемных.

Вопрос, надо думать, не замедлит напроситься: кое бремя вины успели нажить малые сии или их более добросовестные родители, когда мрут и претерпевают невзгоды вперед прочих ? Сослаться ли на (пусть неявно) ужасное время («строгое», как при обоих первых и нещадно порицаемых вождях в пору послевоенных, переходных лишений), списав качество среды на один из физико-биологических параметров «реальности», коей «никто не отменял»? Но ведь оная во многом рукотворна , а не только изначально тварна (если в последнее многие прогрессисты не веруют либо верят меньше всего того, что им подсказывают милые бесы и трогательные демоны, уютно баюкающие в сетях как идеальном эфире, то первое видеть им тем паче претит как манкирующим участникам).