Елена Васеко - К истории аканья в московском говоре

Близость звукового состава позволяет сопоставить написание названий: в ат алинско г [о] (47) — в от олино (17); т арутино (17) — т ору т кина (18); села м але ч кина (16) — м оле ч кино болото (18).

Сюда же можно отнести колебания в написаниях: из к азани (36; 2), в к аза н (ь) (80а, 80б и др.) и в к озани (37).

Обращает на себя внимание значительное число случаев смешения а и о в географических названиях. Кроме того, показательным нужно считать, что почти все отмеченные колебания в написаниях топонимов приходятся на названия географических единиц, небольших по размеру и узкоместных по своему значению и характеру. Микротопонимика фиксировалась письменно сравнительно редко, написание таких слов меньше связано с орфографической традицией, поэтому в них легче могло отразиться живое произношение.

Смешение а и о наблюдается в исследованных грамотах еще в некоторых группах слов. Сюда относятся личные имена неславянского происхождения (типа ондрѣй — андрей, д овыд — д авид, д онилов — д анилов, сим он — сим ан, мурз ок — мурз ак, лев анидово и др.) и имена нарицательные тоже неславянского происхождения (к обальные — к абальные, т омга — т амга, к олпак — к алпак, пон омарево — пон амарево, п онагѣя — п анагѣя и др.). Не все такие написания достаточно показательны для аканья. И тем не менее подобными фактами пренебрегать нельзя, особенно если рядом с ними обнаруживаются случаи, явно свидетельствующие о неразличении фонем [а] и [о] в безударной позиции.

На акающий характер произношения писцов московских грамот первой половины XVI в. указывает также смешение а и о в ударном слоге некоторых глагольных форм. Такое смешение в наших текстах приходится на формы страдательного причастия прошедшего времени от глагола садить .

Рядом с написаниями: строка с ажона (35), пелена с ажена (37), с ажоно (35), с ажено (35), с а:жоны (32), с ажаны (33), полицы с ажоны (35) встречаются и такие, как с ожона (32), с ожано (32), з ожоно (так в рукописи!) (32), с ожаны (32) [26] Подтверждением того, что первый от начала слова слог в этих формах является ударным, служит смешение а , е , о в следующем за ним слоге. .

Явление, стоящее за подобным написанием, имеет общую природу с наблюдаемой в современных русских говорах заменой безударного [а] гласным [о́]. Такая замена (явления типа: [плач’у́] — [пло́т’иш], [сажу́] — [со́д’ши], [бран’у́] — [бро́н’иш]) наблюдается не во всех великорусских говорах, а только в акающих, и обусловлена она неразличением [а] и [о] в первом предударном слоге [27] См. Е. Ф. Будде. К диалектологии великорусских наречий. Варшава, 1892, стр. 20; Н. Н. Дурново. Описание говора деревни Парфенок Рузского уезда Московской губернии. Варшава, 1903, стр. 6, 117. .

Косвенным подтверждением распространения аканья в Москве середины XVI в. могут служить записки Генриха Штадена [28] См. Г. Штаден. О Москве Ивана Грозного. Записки немца-опричника. Л., 1925. . Немец по происхождению, он прожил в Московском государстве около 12 лет — с 1564 по 1576 г., шесть из которых прослужил в опричнине при дворе Ивана IV. За свою службу Штаден получил право именоваться с «вичем», что свидетельствует о его высоком положении среди других опричников («…с этих пор я был уравнен с князьями и боярами») [29] Там же, стр. 145. . В этом можно видеть указание на то, что Штаден, живя в Москве, общался с представителями разных социальных слоев московского общества, в том числе и высших. В оставленных им записках, где подробно описывается этот период жизни, он не мог обойтись без некоторых русских слов, не имеющих эквивалентов в немецком языке. В его повествовании встречаются также некоторые русские пословицы и выражения. Переводчик сочинения И. Полосин сохранил многие из этих слов и выражений в том виде, в котором они были переданы латинскими буквами Г. Штаденом. И хотя фонетическая показательность записей русских слов иностранцами справедливо ставится под сомнение [30] См., например, Б. О. Унбегаун. Наблюдения англичанина над русским языком конца XVI в. — В кн.: Вопросы теории и истории русского языка. Сборник в честь проф. Б. А. Ларина. Л., 1963, стр. 299. , способ передачи некоторых русских слов Г. Штаденом приводит к убеждению, что они были усвоены им в акающем произношении. Сюда прежде всего следует отнести написание слов опричнина , опричный всегда только с а : Aprisna, Aprisnay, стр. 86, 96, 106, 107, 110, 136. См. также: Apalny dengi, стр. 98; Sc abacka sc abacka isiel (в переводе И. Полосина: собака собаку съела), стр. 120; Haspodarki ne izgarit (господарское не изгорит), стр. 100; Weddet boch da H aspodar (ведает бог да господарь), стр. 110.