Умберто Эко - Роль читателя. Исследования по семиотике текста [litres]

Каким образом знак может отображать Динамический Объект, относящийся к Внешнему Миру (5.45), если «по природе вещей» он на это не способен (8.314)? Каким образом знак может отображать Динамический Объект («Объект как он есть», 8.183; «объект, независимый от него самого [т. е. от самого знака]», 1.538), если «он может быть знаком этого объекта только в той мере, в какой этот объект сам обладает природой знака или мысли» (1.538)? Как возможно связывать знак с объектом, если для того, чтобы распознать объект, необходимо иметь прежний опыт его восприятия (8.181), а знак не обеспечивает ни знакомства, ни распознания объекта (2.231)? Ответ уже дан в конце определения / лития /: «Особенность этого определения – или скорее предписания, которое более пригодно для использования, чем определение, – заключается в том, что оно говорит вам о значении слова «литий», указывая, что вам следует сделать, чтобы получить перцептуальное (чувственное) знакомство с данным объектом мира» (2.330). Значение символа заключается в наборе действий, призванных произвести определенные ощутимые эффекты (см.: Goudge, 1950, p. 155).

«Идея значения такова, что включает в себя некую отсылку к цели» («The idea of meaning is such as to involve some reference to a purpose») (5.175). Все это становится яснее, если осознать, что так называемый скотистский реализм [404]Пирса следует рассматривать с точки зрения его прагматицизма: Реальность – это не просто Данное, но скорее Результат. А чтобы ясно понять, чтó именно значение знака должно произвести в качестве Результата, следует рассмотреть понятие Окончательный Интерпретант.

Знак, вызывая ряд непосредственных реакций (энергетических интерпретантов), постепенно создает некую привычку (a habit), некую регулярность поведения у интерпретатора (или пользователя) этого знака. Поскольку привычка – это «склонность… вести себя сходным образом при сходных обстоятельствах в будущем» (5.487), Окончательный Интерпретант знака – это и есть данная привычка (5.491). Иными словами, соотношение между значением и репрезентаменом приобретает форму закона (закономерности); с другой стороны, понимать знак – значит (понимать и) знать, что надо делать, чтобы создать такую конкретную ситуацию, в которой можно обрести чувственный (перцептуальный) опыт того объекта, к которому отсылает данный знак.

Более того, категория привычки имеет двойной смысл: поведенческий (или психологический) и космологический. Привычка – это еще и космологическая регулярность; даже законы природы – это результат приобретенных привычек (6.97), и «все вещи имеют тенденцию приобретать привычки» (1.409). Если закон (a law) – это активная сила (Вторость), то порядок и законоустановление – это Третьесть (1.337): приобрести привычку значит установить упорядоченный и законосообразный (regulated, regolato) способ бытия. Поэтому – возвращаясь к определению лития – окончательная интерпретация термина / литий / останавливается (stops at, si arresta а) на идее привычки в двух смыслах: с одной стороны, речь идет о привычке человеческой – привычке понимать знак как операциональное предписание (предписание к действию); с другой стороны, речь идет о привычке космологической (которая в данном случае не создается, а обнаруживается) – всякий раз, когда природа ведет себя определенным образом, возникает литий. Окончательный интерпретант выражает тот же самый закон, который управляет и Динамическим Объектом: он предписывает как способ обретения перцептуального опыта [данного Объекта] (т. е. его чувственного восприятия), так и то, каким образом этот Объект «работает» и становится доступен для восприятия.

Теперь мы можем понять, какого рода иерархия регулирует взаимоотношения между интерпретантами в этой – пока еще пробной, неформальной – модели семантической репрезентации: эта иерархия представляет собой упорядоченную и целенаправленную последовательность возможных действий (операций). Признаки-пометы организованы не в координатах «логической» схемы родов и видов, но в координатах тех необходимых действий, которые должен произвести с данным объектом деятель (агент), использующий определенные инструменты для воздействия на данный объект, для преодоления сопротивления противостоящего ему объекта и тем самым достижения определенной цели.

Таким образом, ослабляется видимая оппозиция между интенсиональной семантикой бесконечной семиозисной регрессии, с одной стороны, и экстенсиональной семантикой отсылок к Динамическому Объекту – с другой. Верно, что знаки не дают нам непосредственного контакта с конкретным объектом, поскольку они могут лишь указать нам на способ осуществления такого контакта. Знаки имеют прямую связь со своими Динамическими Объектами лишь в той мере, в какой эти Объекты определяют образование знака; впрочем, знаки «знают» лишь Непосредственные Объекты, т. е. значения. Но ясно, что есть различие между объектом, знаком которого является знак, и объектом знака: первый – это Динамический Объект, некое состояние внешнего мира; второй – это семиотический конструкт, всего лишь объект внутреннего мира, хотя для описания этого «внутреннего» объекта надо прибегать к интерпретантам, т. е. к другим знакам, принимаемым в качестве репрезентаменов, что связано с обращением к другим объектам внешнего мира.