Юрий Лифшиц - Как переводить сонеты Шекспира. Краткое практическое руководство

Но самый поразительный случай интерпретации СШ мы обнаружили в книге того же Степанова «Шекспировы сонеты, или Игра в игре». Рассуждая о 130 сонете, обращенном, по мнению автора, не к женщине, а к мужчине, что само по себе уже феноменально, Сергей Анатольевич на стр. 258 своего сочинения совершил многообещающее анатомическое открытие: «У мужчины тоже имеются груди!». Но, по-видимому, собственная трактовка настолько потрясла автора, что он не рискнул воспользоваться ею в своей версии отныне злополучного и многострадального 130 сонета. Не следует, повторим мы великобританскую мудрость, без необходимости утверждать многое, в частности это касается и такой мнимости, как «мужские груди». Или как «ржущая буря» и «гадючий слух», на которые мы с изумлением наткнулись в ПСШ-51 и 112 соответственно, произведенных на свет тем же автором.

Порой авторы в погоне за оригинальностью буквально выворачивают перелагаемый ими текст наизнанку, то есть если в подлиннике сказано «Я пошел», они непременно напишут «Мной сходили» или даже «Меня пошл о ». Весьма преуспел в этом отношении известный переводчик Микушевич, такого рода подход к тексту сквозит едва ли не в каждом его ПСШ. Вот примеры.

СШ-1 (здесь и далее – подстрочник первых двух строк первых катренов от разных сонетов):

Подстрочник ( лирический герой размышляет ):

Перевод Микушевича ( лирический герой обращается к другу или к читателю ):

СШ-13:

Подстрочник ( лирический герой выражает желание ):

Перевод Микушевича ( лирический герой разъясняет своему другу, что тот сохранил себя, ибо еще не умер ):

СШ-14:

Подстрочник ( лирический герой констатирует ):

Перевод Микушевича ( лирический герой с гордостью сообщает, что владеет наукой ):

СШ-15:

Подстрочник:

Перевод Микушевича:

Волею переводчика этот вариант сбился с верного переводческого курса и «трансмутировал» в непроходимую чащобу косноязычия. Дальнейшей регистрацией такого рода эпизодов мы предоставляем заняться читателю, отослав его к книжке ПСШ указанного автора.

Шаракшанэ (СШ-12):

В силу многозначности слова «коса» неискушенный читатель может по сим строкам представить себе Время с женской косой на голове. Или с мужской, но это дела не меняет, поскольку в подлиннике говорится о неизменном атрибуте Времени – косе как о режущем инструменте, а не как об элементе прически.

СШ-21 (переводчик тот же:

Стало быть, лирический герой этих строк регулярно что-то или кого-то продает, а продавая, шумно «славит». На этот раз, правда, он не выставляет своего товара на продажу, поскольку в нем, надо полагать, имеется какой-то изъян.

Фрадкин (СШ-113):

Не значит ли это, что автор перевода (не сонета), окривел на один глаз? (К слову, использовать «глаз» там, где по смыслу больше подходит «взор», пришлось по душе многим переводчикам, в том числе и корифеям. В частности, см. у Маршака в СШ-24: «Мой глаз гравером стал…». То есть один глаз стал гравером, а другой избрал себе иную профессию ? И образчикам такого грубо оптического буквализма как у Маршака, так и у других переводчиков, несть числа.)

Козаровецкий (СШ-15):

Согласно этой версии «Время» и «Распад», очевидно из хулиганских побуждений, сговорились «ночью» подкараулить «юный день» с целью нанести ему тяжкие телесные повреждения. Долго же они будут за ним гоняться, ведь «юный день» застигнуть в ночное время нет никакой возможности.