James Baldwin - Английский язык с Робинзоном Крузо (в пересказе для детей) (ASCII-IPA)

There were eleven savages in the canoes (в лодках было одиннадцать дикарей) , and they had with them another savage whom they were going to kill and eat (и с ними был другой дикарь, которого они собирались убить и съесть) .

But I thought in my sleep that this savage suddenly sprang up and ran for his life (но я подумал во сне = мне приснилось, что этот дикарь вдруг вскочил и побежал /спасая/ свою жизнь; to spring — прыгать, скакать; to spring up — вскакивать) .

I thought that he came running to the little grove, to hide himself in it (я подумал, что он прибежал в маленький лесок, чтобы спрятаться в нем) .

Seeing him alone (видя его одного) , I arose and met him (я встал и встретил его; to arise — подниматься) . I smiled kindly (я улыбнулся по-доброму/ласково) , and tried to make him know that I was his friend (и попытался дать ему понять, что я был его другом) .

He threw himself on the ground at my feet (он бросился на землю у моих ног; to throw — бросать) . He seemed to be asking my help (казалось, он просил помощи: «он казался быть просящим моей помощи») .

I showed him my ladder (я показал ему мою лестницу) and made him go up over the wall (и заставил/пригласил его перелезть стену; to make smb. do smth. — побуждать кого-л. сделать что-л.) .

Then I led him into my castle (затем я провел его в замок; to lead — вести) , and he became my servant (и он стал моим слугой; to become — становиться) .

I thought in my sleep, that I cried aloud for joy (мне показалось в моем сне, что воскликнул громко от радости) and said: "Now I shall escape from this place (теперь я убегу из этого места) . For this savage will be my pilot (потому что этот дикарь будет моим лоцманом) . He will guide me to the mainland (он укажет мне путь к материку; to guide — вести, быть чьим-л. проводником) . He will tell where to go and what to do (он будет говорить мне, куда идти и что делать) . He will help me find my own people (он поможет мне найти соотечественников: «моих собственных людей») ."

This thought filled my mind with great joy (эта мысль наполнила мою душу большой радостью) and while I was still rejoicing I awoke (и когда я еще радовался, я проснулся; to awake — просыпаться) .

What a disappointment it was to find that it was only a dream (каким разочарованием было обнаружить, что это был только сон) !

For several days I felt very sad (несколько дней подряд мне было очень грустно; to feel — чувствовать) . I was almost ready to give up hope (я был почти готов отказаться от надежды) .

Then I remembered my dream (затем я вспомнил мой сон) ; and I said to myself (и сказал самому себе = подумал) : "If I could only get hold of a savage (если бы я только смог захватить дикаря) and teach him to love me (и приучить его любить меня) , things might turn out just that way (все могло бы обернуться именно так) . He must be one of their prisoners (он должен быть одним из пленников) and I must save him from being eaten (и я должен уберечь его от того, чтобы его съели: «от того, чтобы быть съеденным») ; for then it will be easy to win his friendship (потому что тогда будет легко добиться его дружбы; to win — выигрывать; добираться, достигать; добиться, получить) ."

This thought so fixed itself in my mind (эта мысль так засела у меня в голове) that I could not get rid of it (что я не мог избавиться от нее) . Waking or sleeping (бодрствуя или во сне) , I seemed to be always planning to get hold of a savage (казалось, я все время обдумывал, как захватить дикаря) .

At last I set myself about it in earnest (наконец я настроился на это всерьез; in earnest — всерьез) . Almost every day (почти каждый день) I went out with my gun to see (я выходил с ружьем посмотреть) if some of these wild men had not again landed on my island (не высадились ли некоторые из этих диких людей вновь на мой остров) .

queer ['kwI@], disturb [dIs't@:b], both ['b@uT], different ['dIf(@)r(@)nt], joy ['dZOI], pilot ['paIl@t], people [pi:pl], earnest ['@:nIst]

TWO years passed without any alarms, and I was beginning to think that nothing would ever again happen to disturb the quiet of my life.

One night in the rainy season of March I could not sleep. I lay for hours in my hammock and was not able to close my eyes. I was thinking, thinking, thinking.

I thought of all that had ever happened to me both before and after my shipwreck.

I thought of my first happy years on the island.

I thought of the fear and care that I had lived in ever since I saw the first footprint in the sand.

Then I thought of my great desire to see my native land once more, and to have friends and companions with whom I could talk.

These thoughts brought to mind the savages of whom I had so great a dread, and I began to ask myself a thousand questions about them.

How far off was the coast from which they came?

Why did they come to my island from so great a distance?

What kind of boats did they have?

With such thoughts as these I lay awake until far in the night. My pulse beat fast, my breath came hard, my nerves were unstrung.

At last, worn out by my very restlessness, I fell asleep.

The same thoughts must have followed me into my dreams, but they took a different form.

I dreamed that I was sitting on the seashore with my gun on my lap and my umbrella by my side.

I was thinking, thinking, thinking. I had never been so sad and lonely.

I was thinking of the home I was never to see again, and of the friends who perhaps had forgotten me.

Suddenly, as I lifted my eyes, I thought I saw two canoes coming toward the island. I ran and hid myself in a grove by the shore.

There were eleven savages in the canoes, and they had with them another savage whom they were going to kill and eat.

But I thought in my sleep that this savage suddenly sprang up and ran for his life.

I thought that he came running to the little grove, to hide himself in it.