Татьяна Яшина - Творчество Томаса Мура в русских переводах первой трети XIX века

Постепенно Мур перемещался в читательском сознании в ту нишу, которую прежде занимала популярная в России переводчица с английского языка на французский А.—Л.Беллок (урожденная Соунтон), прославившаяся своими переводами из Байрона и пропагандой его творческого наследия за рубежом. Будучи ирландкой по происхождению, получившей французское гражданство после вступления в брак с художником Ж.—И. Беллоком, она поддерживала дружескую переписку со своим соотечественником Томасом Муром, о чем сохранилось прямое свидетельство в ее письме, напечатанном П.А.Вяземским в "Московском телеграфе" 39. В русской печати появлялись и другие материалы, обусловленные общением А.—Л.Беллок с ведущими писателями Англии и Франции на байроновскую тему, в частности, письмо к ней Стендаля, содержащее рассказ о встрече с Байроном в Италии в 1816 г. 40

В 1840-е гг. падение интереса к творчеству Мура могло быть объяснено, помимо прочего, и общей тенденцией утраты поэзией былой привлекательности в глазах читателей. Об этой тенденции размышлял В.Г.Белинский в пространном обзоре "Русская литература в 1843 году": "Стихотворения нынче мало читаются, но журналы, по уважению к преданию, почитают за необходимое сдабриваться стихотворными продуктами, которых поэтому появляется еще довольно много. <���…> Попадаются в журналах стихотворения <���…>, более или менее исполненные поэтического чувства, но они уже не имеют прежней цены, и становится очевидным, что их творцы или должны, сообразуясь с духом времени, перестроить свои лиры и запеть на другой лад, или уже не рассчитывать на внимание и симпатию читателей" 41. Справедливо отмеченное В.Г.Белинским «уважение к преданию» все же побуждало отдельных поэтов, вторя предшественникам, обращаться к наследию Томаса Мура, прежде всего, к «Ирландским мелодиям» и циклу «Национальных песен». В числе переводимых преобладали тексты, уже не однажды переложенные ранее на русский язык, тогда как пересоздания совершенно незнакомых отечественному читателю текстов были единичными. Среди переводчиков 1840-х гг., обращавшихся к наследию Мура, совсем немного видных поэтов и профессионалов перевода, и потому любительские, в основной массе «случайные» переводы этого периода вряд ли могли дать новый толчок к популяризации наследия Мура в России. В свете сказанного более отчетливым становилось значение предшествующего периода, 1820– 1830-х гг., когда русская романтическая литература впитывала лучшие творческие достижения великого английского современника.

Первые упоминания о Томасе Муре в русской периодике появились в переводных статьях и кратких извещениях о выходе новых книг, относящихся к самому началу 1820-х гг. Так, в№ 35 «Сына отечества» за 1821 г. увидел свет русский перевод статьи Филарета Шаля «Исторический опыт об английской поэзии и нынешних английских поэтах», незадолго перед тем опубликованной в «Revue encyclopédique» 1. В пространной статье Томас Мур и одно из самых известных его произведений – «восточная повесть» «Лалла Рук» – получали краткую (одна страница текста), но вместе с тем эмоционально-возвышенную характеристику 2, обусловленную творческими пристрастиями самого Ф.Шаля 3.

Подробная биография и характеристика творчества Томаса Мура были впервые представлены на русском языке в 1822 г. в переводной статье "Нечто о Томасе Муре", напечатанной в журнале "Благонамеренный" 4. Взятые в качестве эпиграфа знаменитые слова Дж.—Г.Байрона об Анакреоне-Муре, который получил «лиру и лавры со всеми трофеями победоносной песни» («to whom the the lyre and laurels have been given, // With all the trophies of triumphant song»), во многом объяснимы вниманием молодого Мура к творчеству Анакреона, проявившимся в переводе его од. Статья начинается фразой, вскоре ставшей «общим местом»: «Англия равно удивляется и Вальтеру Скотту, и лорду Байрону, и Томасу Муру» 5. Подчеркивая мастерство Мура в передаче восточного колорита, автор статьи, переведенной на русский язык А.Н.Очкиным, сближает «Лалла Рук» с великими творениями Саади и Гафиза.

В пространном рассказе об "Ирландских мелодиях" проведена мысль о решающем значении музыкальной основы для популярности этого поэтического цикла, опирающаяся на суждение самого Мура о том, что "стихи сии, сами по себе, значат весьма мало; но подобно насекомым, сохранившимся в янтаре, получают достоинство свое от того, с чем соединены" 6, – такие раздумья содержит авторское «Предуведомление» («Advertisement») к первой тетради «Ирландских мелодий», увидевшей свет в 1807 г. Сетуя на то, что ирландская музыка никем не собрана и находит более сочувственного внимания у иностранцев, нежели у ирландцев, Томас Мур разъяснял далее читателям всю сложность и многоаспектность поставленной им задачи: «Не легко приделать слова к этим голосам. Поэт, желающий следовать за различными чувствами, которые они выражают, должен иметь быстрые переходы идей и необыкновенное смешение мрачной задумчивости с легкомыслием: таков наш характер и цвет нашей музыки. В самых веселых из наших песен всегда встречается несколько печальных нот, которые на всю пьесу бросают тень задумчивости и самую радость делают привлекательною» 7. На момент появления сборника Томаса Мура была известна всего одна попытка систематизации материалов по ирландской музыке, – в 1792 г. Эдуард Бантинг записал на фестивале ирландских арфистов, а затем – в 1796 и 1807 гг. – опубликовал в двух томах значительное число услышанных им мелодий. Таким образом, «Ирландские мелодии» Томаса Мура, по наблюдению автора большой французской статьи, переведенной и напечатанной в «Благонамеренном», невольно оказывались у истоков освоения ирландцами «собственных своих сокровищ» 8.