Александр Хроленко - Язык фольклора. Хрестоматия

Таким образом, древние морфологические черты становятся специфическими песенными чертами.

Иногда прежние падежные формы осмысляются по-новому, например, винительный падеж как именительный:

Характерной чертой языка болгарских песен является употребление в них существительных и прилагательных без постпозитивного члена. Так в песне поется: «Я си залюлей най-малко братче», тогда как в разговорной речи должно бы было быть: «Я си залюлей най-малкото братче». Или в песне: «Стоян през гора вървеше» вместо разговорного: «Стоян през гората вървеше».

Л. Андрейчин указывает, что и после того, как в разговорной речи установилась форма с постпозитивным членом, в песне в прилагательных и существительных оставалась нечлененная форма. Эта форма употреблялась как особая поэтическая вольность, как особое средство в песенной поэтике. В песнях мы встречаем и форму без постпозитивного члена, и форму с постпозитивным членом, например:

А рядом встречаем:

Архаизмом, сохранившемся только в языке песни, Л. Андрейчин считает смешение в песне различных форм прошедшего времени [62].

В песне мы встречаем такое смешение глагольных форм прошедшего времени:

Или:

Употребление форм прошедшего времени, как-то: залюля, вдигнаха, послуша, взе и прочих рядом с такими формами, как: дошла, седнала, спуснали, взела, венчали, в современном болгарском языке не допускается, в песне же мы это встречаем.

Изредка в народной болгарской песне встречается давняя форма инфинитива, отсутствующая в современном болгарском языке. Например:

Или:

Или:

Ян Оравец отмечает также особые падежные формы имен существительных в словацкой песне, отличающиеся от тех же падежных форм в разговорной речи диалекта. Так, литературный вокатив существительного женского рода по форме тождествен с номинативом. Примеры:

В песне встречаются имена существительные мужского рода на- о (suhajko, Janko, Janenko и т. д.), которых в разговорной речи в этом диалекте нет (здесь мы встречаем только формы suhajek, Janek, Janiuek и т. д.).

Например:

В русском литературном языке и в большинстве русских говоров отмечается инфинитив на- ть, однако в языке фольклора широко распространены формы на – ти, уже вышедшие из употребления как в литературном языке, так и в говорах, В языке фольклора встречаются и другие архаичные факты морфологии, например, формы на- и творительного падежа множественного числа существительных мужского рода, формы давнопрошедшего времени глаголов и др. [66]

Формы эти в фольклорных текстах производят впечатление актуальной живой нормы, хотя с точки зрения языка как фонетико-грамматической системы эти формы – архаизм:

Говорит-то Вольга таковы слова:

(Онежские былины, записанные А.Ф, Гильфердингом, т. II, 2-е изд., СПб., 1896, стр. 518).

В говоре сказителя представлены инфинитивы на- ть (ср., орать, пахать), но для сказывания былин в его распоряжении имеются две равноправные формы, которыми он пользуется одинаково свободно, руководствуясь лишь требованиями ритма.