Сергей Кавтарадзе - Анатомия архитектуры. Семь книг о логике, форме и смысле

Однако на самом деле мечеть не является храмом прежде всего потому, что она – лишь его часть. С точки зрения мусульманина, весь мир может сделаться храмом. Центр его и Святая святых – Кааба, естественно.

Рис. 5.9. Михраб мечети Омейядов. 706–715 гг. Современный вид. Дамаск, Сирия [147]

Сама по себе форма ниши с ее сводом, подобным небесному своду, и ее пятой, аналогичной земле, превращает нишу в нерушимый символ «пещеры мира». А эта пещера – место явления ‹…› Божества, будь то эпизод внешнего мира в целом или мира внутреннего, священной пещеры сердца. Все восточные традиции признают важность этого, и апсида римских базилик – всего лишь ее мирская версия, с императором, поставленным на место божества.

Всякая обращенная к ней мечеть, где бы она ни находилась, есть фрагмент общей всемирной «композиции», образующей единое храмовое пространство. Более того, и место, где мечети нет, также легко превращается в незримый зал сакрального здания Храма-Вселенной. Во власти любого правоверного мусульманина превратить в мечеть хоть весь мир. Для этого достаточно простого приспособления – молитвенного коврика: в урочное время намаза он становится замкнутой ритуальной ячейкой, отгороженной от внешнего мира. На него «входят» – встают правой ногой, а сходят левой. При этом расположение коврика (а он, как и мечети, всегда обращен к Мекке; есть даже коврики со встроенными компасами, хотя удобней был бы ГЛОНАСС или GPS) придает ориентацию и всему окружающему пространству.

(Вся) земля была сделана для меня местом совершения молитв и средством очищения.

Таким образом, и христиане, и мусульмане создали себе равноценные замены Первому храму, возведенному по велению самого Господа на горе Мориа в Иерусалиме. Впрочем, в какой-то мере тот Храм сохранился и для евреев, поскольку никогда не исчезал из их памяти. Рассеянные по всему миру или собирающиеся у Стены Плача (единственной реально сохранившейся части Храма), – неустанно оплакивая утрату, они поддерживают его виртуальное существование. Вероятно, в их мечтах и молитвах он предстает еще более величественным и совершенным, чем был когда-то в материале. Может быть, в этом и есть высшая мудрость и тайное объяснение того, почему было допущено его разрушение: остался бы Храм в глазах иудеев столь же прекрасным, если бы и сегодня стоял в центре столицы современного государства, а люди в странных одеждах с золотыми табличками на груди целыми днями жгли на огромном мангале туши быков, козлов и баранов?

Однако иудеи не единственные, кто остался верен Храму на скале Мориа, пусть разрушенному, но сохранившемуся в умах и сердцах. Когда в 1119 г. из Франции в захваченный крестоносцами Иерусалим прибыл очередной отряд доблестных рыцарей, часть из них король нового христианского государства поселил в своем дворце на Храмовой горе, то есть все там же – на скале Мориа. Связанные родственными узами, эти воины, опекаемые знаменитым аббатом Бернаром Клервоским (святым Бернаром), решили создать особое братство – орден, совмещавший принципы как рыцарского, так и монашеского служения. Главной целью новой организации должна была стать защита паломников, во множестве стекавшихся на отвоеванную у мусульман Святую землю. Дороги тех лет кишели разбойниками, и сопровождение караванов профессионально обученными, защищенными прочными доспехами и славными своим бесстрашием рыцарями, пусть поначалу их отряд насчитывал всего несколько человек, было делом не лишним. Как полагалось в то время, прежде чем приступить к совершению подвигов, рыцари выбрали себе объект возвышенного служения. Но не Прекрасную Даму и даже не Деву Марию. Они решили назваться рыцарями Храма – тамплиерами.

Рис. 5.10. «Два рыцаря на одном коне». Печать ордена тамплиеров. Гравюра. 1891 г. [148]

Дело, бесспорно, благородное, однако есть нюанс. Большинство христиан стремились в Иерусалим, чтобы защитить от мусульман храм Гроба Господня, возведенный над местом казни и погребения Иисуса Христа. Тамплиеры же посвятили свой орден Храму Соломона, близ которого разместилась их штаб-квартира, то есть святыне Ветхого, а не Нового Завета. Сейчас уже трудно судить, повлияло ли это обстоятельство на необычную и в конце концов трагическую судьбу ордена и его членов, но есть версия, будто бы тамплиеры, в отличие от других христиан, нашли общий язык с местными евреями-каббалистами и те передали им некоторые секреты: во-первых, как выжить в пустыне (пить кипяченую воду и обрабатывать раны изобретением арабских алхимиков – аль-кахлем , то есть алкоголем); и, во-вторых, как зарабатывать деньги (например, организацией системы международных финансовых переводов, когда большие суммы не нужно брать с собой в опасное путешествие, а достаточно обменять их у тамплиеров на «дорожные чеки» и просто получить ту же сумму у рыцарей ордена в другом городе). Отчасти благодаря умению оказывать такого рода – банковские – услуги, отчасти вследствие многочисленных пожертвований, в считаные годы нищенствующий орден храмовников превратился в фантастически богатую организацию. Не прекратилось процветание ордена и после поражения христиан на Святой земле. Сеть принадлежащих тамплиерам замков и храмов раскинулась по всей Европе, и в них продолжались таинственные обряды, возможно не вполне христианские, ведь они родились в служении ветхозаветному храму.