Владимир Ковтонюк: Разъезд Тюра-Там

А я, судьба, даю тебе возможность летать дальше, пока ты ещё молод и полон сил. Ты сможешь летать столько времени, сколько тебе захочется, и предстоящие полёты укрепят твой дух и помогут тебе стать стойким перед лицом всех невзгод, что в изобилии поджидают каждого на жизненном пути.

И Баженов понял, что если не полететь прямо сейчас, то позже, когда он до мельчайших деталей восстановит и осмыслит только что произошедшее, решиться на полёты он уже не сможет. А значит, летать больше не будет никогда.

— Андрей, дашь свой аппарат? — обратился Баженов к Барнагову.

А ещё через полчаса Баженов вновь стоял у самого края небольшой каменистой и пологой площадки. Рядом поджидали своей очереди друзья дельтапланеристы, изумлённые силой духа этого человека.

Дальше, дорогие читатели, начинайте читать рассказ сначала, потому что все опасности и сюрпризы, поджидающие Баженова в предстоящем полёте, остались прежними, с той лишь только разницей, что полёт на этот раз будет успешным.

Огневые стендовые испытания ракетных двигателей, проводившиеся практически ежедневно в течение тридцати лет, не нанесли реликтовой дубраве никакого вреда.

Но совсем скоро она будет безжалостно уничтожена новой платной дорогой на Санкт-Петербург.

Только через два-три года решили переделать старт под другое изделие (так в то время было принято называть ракеты даже среди тех, кто их делал и обслуживал), и с него без замечаний стала летать ракета «Вертикаль».

Старожилы вспоминают, будто давным-давно Валентин Петрович Глушко, под чьим руководством созданы самые мощные ракетные двигатели в мире и ракета «Энергия», говорил своему сыну:

— Будешь плохо учиться, будешь портным.

Ну и что? Кто теперь помнит Глушко и его безмерный вклад в создание величия и мощи страны? А вот Славу Зайцева, этого великовозрастного дядю, которому давно следовало бы называть себя по имени-отчеству, знают все.

Это правило позволило в будущем создать самые мощные ракетные двигатели в мире. Они устанавливаются на всех первых ступенях и большей части вторых ступеней наших отечественных ракет: королевской 1 семерке, более пятидесяти лет применяемой для запуска пилотируемых кораблей, Челомеевской УР-500 «Протон» для вывода на орбиту межпланетных станций, на Янгелевских боевых межконтинентальных машинах, а также на ракете Энергия — лебединой песне — ракете собственной конструкции.

Характеристики некоторых двигателей уникальны: давление в камерах сгорания достигает 150 атмосфер при температуре свыше 3500 градусов по Цельсию, удельный импульс (косвенно характеризует степень использования энергетических возможностей применяемых компонентов топлива) — 352 с, в качестве топлива используются кислород-керосин, азотная кислота — несимметричный диметилгидразин и даже фтор-водород.

Кто знает, может быть после этого случая С. П. Королев на ракетах своей конструкции применял в качестве окислителя только жидкий кислород.

Даже тогда, когда были разработаны, успешно испытаны, установлены на боевое дежурство боевые ракеты Михаила Кузьмича Янгеля. На этих машинах компонентами топлива были азотная кислота-гептил (несимметричный диметилгидразин) или азотный тетроксид-гептил.

Несмотря на чрезвычайно высокую токсичность этих компонентов (концентрация гептила, равная одной десятитысячной миллиграмма в литре — летальная доза для человека) были освоены промышленное производство, сделаны поезда для транспортировки по железным дорогам общего пользования, разработаны необходимые материалы и решены многие другие проблемы, обеспечивающие безопасную эксплуатацию. Одновременно, применение этих топлив позволило процентов на двадцать уменьшить размеры ракет при той же, как у королевских машин, массе выводимых на орбиту грузов.

К началу шестидесятых годов прошлого века, то есть, к началу «лунной гонки» с американцами, ОКБ, руководимое В. П. Глушко, разработало двигатель на компонентах азотный тетроксид-гептил для ракеты Н-1. Но С. П. Королев отказался от него.

В результате, вместо нескольких двигателей конструкции В. П. Глушко тягой по 500–600 тонн каждый, на ракету Н-1 было установлено тридцать «кислородных» двигателей тягой всего по 150 тонн, превратив, таким образом, ракету в «склад двигателей» и погубив ее, а вместе с ней, и лунную программу.