Разные оценки боевых успехов наших лётчиков влияют на освещение и понимание одних и тех же событий. Если пойти по пути, который считает правильным Марданов, то нарисуется картина весьма успешной боевой деятельности нашей авиации, а если соотносить воздушные победы со списком действительных немецких и наших потерь, то получится совсем другая, не такая уж и радужная.
Давайте проигнорируем данные «злополучных» списков немецких потерь, а возьмём за основу сведения боевых донесений советских лётчиков и зенитчиков.
Так, наши архивные источники сообщают, что на 12:00 8-го июля 1941 г. силами Северного флота было заявлено об уничтожении с начала войны сорока двух самолётов противника: в воздушных боях — 24, огнём ЗА — 11 и огнём ЗА кораблей — 7 [2, стр.30]. К этому надо добавить успешный налёт на аэродром Хебуктен 7-го июля бомбардировщиками СБ 72-го САП, в результате которого, по свидетельству лётчиков, на земле было уничтожено 15 самолётов противника [ЦВМА, Ф.767, оп.2, д.272, л. 9]. Ныне известно, что немецкая авиационная группировка Einsatzgruppe z.b.V. на Мурманском и Кандалакшском направлениях имела в своём составе 83 боевых самолёта. Потеряв только по данным Северного флота' уже на второй неделе с начала немецкого наступления на Мурманском направлении 57 самолётов (более половины своего боевого состава) Люфтваффе не могли бы быть уже серьёзной силой на Северном ТВД 1*.
Но вопреки советским данным, немецкая авиация продолжала в эти дни наращивать свои удары по нашим аэродромам, военно- морским базам, войскам на фронте, сбивать наши самолёты, топить корабли. Очевидно, что автор статьи «Защищая русский север» выдает желаемое за действительное. Я глубоко убежден, что тот путь, который избрал Марданов, не приведёт его к истине, а наоборот, отдалит от реальных оценок происходящего в небе Заполярья. Не мною было давно замечено, что неотъемная черта воздушной войны — это завышение числа сбитых самолётов противника. Судя по комментариям моего оппонента, он этого не знает или не хочет признавать. Иначе объём его статьи сократился бы вдвое, а некоторые яркие и захватывающие эпизоды боевых успехов лётчиков-североморцев не пришлось бы выдумывать, так как не подтверждаются они списками потерь 5-го Воздушного флота Люфтваффе. Возьмём хотя бы описанный им воздушный бой 29-го июня: "В этом бою отличились лейтенанты Адонкин (будущий Герой Советского Союза) и Плотно. Адонкин продемонстрировал весьма эффективное применение РС-82 по бомбардировщику, сбив двумя (!) ракетами Ю-88. Плотно преследовал “Юнкере" (до) самой Титовки, пока тот, по словам пилота, не упал горящим." (Стр.35).
Не могу также согласиться и с другими оптимистическими утверждениями, касающиеся высокой боевой готовностью наших ВВС на Крайнем Севере. Известно, высокая боеготовность — залог успешных боевых действий. Мой оппонент утверждает, что ВВС Северного флота были приведены именно в такую боевую готовность ещё до начала войны, цитирую: "22 июня 1941 года немцами на Крайнем Севере вряд ли удались бы внезапные и сокрушительные удары по нашим аэродромам, подобные тем, что они смогли нанести на Украине и в Белоруссии. Ещё до начала войны в 01:24 частям ПВО и через шесть минут — ВВС СФ была объявлена готовность № 1. Впрочем, налётов так и не последовало. Основные силы Люфтваффе были сосредоточены гораздо южнее." (Стр.35).
Да нет, основные силы Люфтваффе, предназначенные для действий на Мурманском направлении находились там, где и должны были быть в это время — на аэродроме Хебуктен. Но меня больше всего потрясло не это заявление, а уж больно примитивное понимание Мардановым самого понятия "готовность № 1". Уверен, что если бы мой оппонент хоть раз бы открыл приказы командира 72-го САП ВВС Северного флота за 1941 г., то он бы в своих утверждениях не был столь категоричен. В то время, когда немецкие войска уже входили в Минск, на заполярных аэродромах советские самолёты ещё стояли не замаскированными и не рассредоточенными.
Выдержка из приказа Командира 72-го Смешанного авиационного полка № 052 от 26.06.41 г.:
"Обращаю внимание командиров эскадрилий на плохое несение службы по охране самолётов, безобразно плохое рассредоточение и замаскированность матчасти, на низкое несение службы у прямого телефона с КП АП, на неорганизованную службу наблюдения за сигналами с КП АП.
Требую немедленного устранения перечисленных недочётов и усиление бдительности во всех звеньях.
Командир АП ГСС Майор Губанов.
Читать дальше