Михаил Барятинский: Тяжёлый танк «Тигр». Смертельное оружие Рейха

«Тигр» из состава 502-го тяжёлого танкового батальона во время боёв в Курляндии. Март 1945 года.

Заряжающий ИСа берёт из боеукладки, расположенной в кормовой нише башни, 25-кг снаряд и вкладывает его в ствол, затем прибойником досылает его вперёд так, чтобы ведущий поясок прочно (со звоном, как сказано в «Руководстве») заклинился в начале нарезов канала ствола. Опытный заряжающий досылает снаряд рукой, что ускоряет процесс. Затем заряжающий берёт 15-кг гильзу с зарядом с правой стенки башни (мы договорились, что боекомплект полный, а значит, после первого выстрела в башне ещё осталась одна гильза с зарядом, за следующей придётся «нырять» вниз, поскольку остальные гильзы расположены в корпусе ИСа), вкладывает её в ствол и досылает. При этом затвор закрывается автоматически. Заряжающий докладывает — «Готово», командир танка произносит — «Огонь», а наводчик, который за время заряжания успел откорректировать прицел, нажимает на спуск и производит выстрел. Впрочем, стоп! При всех наших условиях у самого тренированного заряжающего на всё выше сказанное уйдёт минимум 20 секунд, а значит, как ни горько это признать, он не успеет закончить процесс заряжания, потому что на 8-й секунде в башню ИСа влетит 88-мм немецкий снаряд, а на 16-й — второй! Таким образом, при первом промахе «Тигр» со скорострельностью своей пушки 6–8 выстр/мин не оставил ИС-2 ни одного шанса на второй выстрел. Даже если бы наших танков было два, то «Тигр», поразив первый ИС, успевал бы дать первый выстрел по второму на 4 секунды раньше ответного. В итоге получается, что для гарантированного поражения одного «Тигра» вторым выстрелом необходимо иметь три танка ИС-2.

«Тигр» из состава 501-го тяжёлого танкового батальона, брошенный немецкими войсками при отступлении. Польша, г. Ченстохова, январь 1945 года.

Так, собственно, и бывало. В большинстве случаев вне зависимости от типа танка (Т-34-85, например, не уступал по скорострельности пушки, но ему ещё нужно было подойти на дистанцию эффективного, с точки зрения бронепробиваемости, выстрела) победа над «Тигром» одерживалась при численном превосходстве. И наши танкисты, и союзные стремились быстрее сблизиться с «Тигром», чтобы уравнять шансы. Так, собственно, и погиб Виттман: канадские (или польские) «шерманы» сблизились с ним и расстреляли почти в упор. Немцы же, наоборот, старались вести огневой бой на больших дистанциях, в полной мере используя достоинства своего вооружения.

На малых дистанциях боя «Тигр» терял свои основные преимущества в вооружении и броневой защите. Интенсивно маневрировать он не мог. Тут в полной мере сказывался основной его недостаток — слишком большая масса, вызванная нерациональным расположением броневых листов корпуса и башни, применение ходовой части с шахматным расположением катков, а также стремление добиться минимального соотношения L/B, приведшее к увеличению ширины корпуса.

Расположив более тонкие броневые листы под большими углами наклона, конструкторы «Пантеры», например, смогли добиться почти аналогичных «Тигру» параметров защищённости, существенно снизив при этом массу корпуса и башни.

Тяжёлый танк «Тигр» из состава дивизии «Великая Германия», подбитый советскими частями. Восточная Пруссия, 2-й белорусский фронт, 1945 год.

Ходовая часть с шахматным расположением катков, обеспечивая танку ряд преимуществ перед традиционной (плавность хода, меньший износ резиновых бандажей), кроме сложности в производстве и эксплуатации, была очень тяжёлой. Суммарная масса опорных катков «Тигра» составляла 7 т, а у ИС-2, например, — 3,5. Общий же вес ходовой части с гусеницами у «Тигра» равнялся 14 т, у ИС-2 — 9,3. Соответственно 24,6 % и 20,2 % от массы машины. Можно предположить, что, расположив броневые листы под рациональными углами наклона и несколько уменьшив их толщину, применив традиционную ходовую часть и, наконец, ограничив значение L/B=l,5 (как у «Пантеры»), немцы могли бы снизить массу «Тигра» до 45–46 т. При этом удельная мощность возросла бы до 14 л.с./т, а удельное давление существенно понизилось, что положительно сказалось бы на подвижности и проходимости танка. Был бы исключён напрямую связанный с перегруженностью перегрев двигателя и трансмиссии. А ведь выход из строя именно этих агрегатов являлся наиболее распространённой технической неисправностью «тигров», от которой не смогли избавиться до конца войны.