Вертолёт, 2011 № 02

Не успевал Травкин открыть входную дверь вертолета, как Джафар первым врывался в пилотскую кабину и занимал свое законное место между приборными досками. В полете он не отрываясь смотрел через нижний блистер вниз, на проплывающие под вертолетом реки, леса, деревни, в которых смешно суетились куры и скакали на привязи, исходя бешеным лаем, эти жалкие домашние псы. Он как-то приосанивался, весь вид его говорил о достигнутом превосходстве. Вот полета в облаках Джафар не любил: в кабине сразу становилось холодно. Тогда пес залезал под сиденье «бортача» и до посадки вертолета уже не вылезал из своего укрытия, периодически поглядывая за праваком. Он быстро понял, что когда тот сворачивает какие-то бумаги и убирает их в портфель – скоро посадка. А после посадки у Джафара было много дел, особенно на новом аэродроме: все обнюхать, все разведать, определить возможные опасности для экипажа и машины и зорко охранять эти две святыни до последней капли… чего? Супа или крови? А, неважно. Важно не пропустить врага.

…Благодаря псу экипаж Вени Соколова стал приобретать все большую известность. Официантки в столовке загодя припасали гостинцы для четвертого члена экипажа. Видимо, присутствие собаки на борту приносило вертолету Соколова удачу: все самые сложные полетные задания экипаж выполнял отлично. А на войне от этой госпожи ой как много зависит. Стали поручать Соколову все более сложные и, прямо скажем, опасные задачи. И экипаж никогда не подводил.

Как-то раз летели они из Ханкалы, только что занятой нашими войсками, в Моздок. На борту – беженцы, в основном дети, женщины, старики. Летели на ПМВ, то есть на предельно малой высоте. Всего-то метров десять над землей. На скорости больше двухсот километров в час на этой высоте все мелькает за бортом так быстро, что не успеваешь вглядываться в ориентиры. Авиапес сидел на своем обычном месте между пилотами и, как обычно, пристально глядел на землю. Вдруг, явно чего-то рассмотрев, громко тявкнул. Венька кинул взгляд в этом направлении и обмер. Из-под косогора двое «духов» разворачивали в их сторону здоровенный пулемет. Все это длилось не более двухтрех секунд, но не зря говорят о теории относительности: эти мгновения показались командиру вечностью.

Стряхнув с себя оцепенение, Веня заложил машину в разворот с таким креном, что, казалось, сейчас она зацепит лопастями за землю. Завизжали дети и женщины в кабине. Забубухал басом крупнокалиберный пулемет. Трассерные пули кинулись вдогонку за вертолетом, да Веня не лыком шит. Не раз ему приходилось уворачиваться от таких вот красных «шмелей», если только вовремя их увидеть. Вот и на этот раз, гоняя ручку управления от борта до борта, заставляя вертушку делать телодвижения, напоминающие танец слаломиста, увел командир от гибели и людей и машину, в очередной раз вышел победителем из смертельной дуэли.

Когда прилетели, Веня задумчиво посмотрел на собаку и, пожав Джафару лапу, сказал: «Спасибо тебе. Ты молодец». Пес лизнул протянутую руку, положил голову на колени командиру и устало прикрыл глаза..

Однажды поручили экипажу выполнить очень важное задание. В штаб группировки заявился ответственный военный чин из Москвы. Бо-о-о-ольшой начальник. Наверное, ему необходимо было отметиться в районе ведения боев для дальнейшего продвижения по службе или получения очередного ордена. Он достал уже всех и вся своими проверками, разносами, совещаниями, отвлекая боевых офицеров от их насущных, не терпящих отлагательства дел. Казалось, этому кошмару не будет конца. Но.бог милостив. Одним прекрасным утром в штабе раздался звонок из Москвы. Большому начальнику срочно потребовалось вылетать обратно. Вывезти начальника на большой аэродром в Моздок, где его уже ждал самолет, поручили Соколову. Как положено, задолго до назначенного времени экипаж выстроился у подготовленного к вылету вертолета в ожидании главного пассажира со свитой. Джафара во избежание ненужных замечаний до поры до времени спрятали под контейнером. Тот сидел смирно и помалкивал. Наконец машина с начальником подъехала к стоянке. Тот грузно вывалился из нее и тут же обнаружил «массу» недостатков. Не заботясь о времени, «бугор» принялся подробно и развернуто распекать окружающих. Разнос длился долго. Экипаж, переминаясь с ноги на ногу, продолжал «держать стойку». А куда денешься! В это время начальник, не переставая извергать потоки ругательств, начал смещаться в сторону вертолета и приближаться к левому колесу. Джафар, который к этому моменту давно уже смылся из-под контейнера, заволновался. Подход к левому колесу для него означал совершенно определенные действия, поскольку после каждого полета он обязательно метил его своей собачьей меткой. Сработал рефлекс, и пес, судорожно протиснувшись сквозь частокол ног к заветному колесу, задрал лапу и прежде, чем кто- либо успел что-то сообразить, выпустил длинную струю на штанину «бугра». Окружающие оценили акт по достоинству: им было трудно сдержать смех. Наконец завращались винты, и под звонкий лай псины (оставшейся на этот раз на земле) «вертушка» порулила на взлет.