Лотроп Стоддард - Бунт против цивилизации

Реформисты социализма могли бы полностью утратить свою революционность и стать эволюционным либеральным движением, если бы не два фактора: духовное отравление его революционного происхождения и уменьшение интеллектуального авторитета Маркса. Социализм начал громить современное общество путем насильственной революции. Его этикой была «классовая борьба»; его целью была «диктатура пролетариата»; его философией была узкая материалистическая концепция «экономического детерминизма» что люди мотивируются исключительно экономическими интересами. Всё это было заложено как фундаментальная истина Марксом, в его книге «Капитал», ставшей непогрешимой Библией социализма.

Это было самым неудачным, потому что Маркс принял особые условия его времени и изобразил их как всю мировую историю. Теперь мы знаем, что средние десятилетия девятнадцатого века были исключительным переходным периодом, в котором общество только начинает приспосабливаться к потрясающим экономическим и социальным изменениям, которые вызвала «промышленная революция». Сегодня большинство злоупотреблений, против которых Маркс яростно выступал, отчётливо выявляются, а недальновидная философия непосредственной корысти, независимо от конечных социальных или расовых последствий, которые затем преобладали бы, была сильно изменена опытом и глубокими знаниями. Мы не должны забывать, что, когда Маркс сел писать «Капитал», современные социология и биология были практически неизвестны, так что Маркс считал, что всемогущество окружающей среды и «естественного равенства» образуют философские основы его «экономического детерминизма».

Близорукость Маркса вскоре была показана фактическим ходом событий, которые быстро опровергли его уверенные пророчества. Все богатство не концентрируется в руках немногих, оно остаётся широко распространённым. Средние классы не погибли, они выжили и процветали. Наконец, рабочий класс не тонет в общей черте бедности и нищете, напротив, они стали более дифференцированными, квалифицированными рабочими, особенно, поднимаясь в своего рода рабочую аристократию, с заработной платы и уровня жизни примерно таким же высоким, как у средних классов кого квалифицированные рабочие стали всё больше и больше напоминать. Другими словами, мир не проявлял никаких признаков впадания в беспорядок, объявленный Марксом прологом к его революции.

Ко всему этому социалисты были слепы. Не обращая внимания на реальность, они продолжали смотреть на мир через очки Маркса, по выражению «Капитала», и говорили в терминах «классовой борьбы» и «экономического детерминизма». Для реформистских лидеров это было не просто глупым, это было также опасным. Рано или поздно их недовольные последователи будут требовать выполнения обещаний Маркса если не эволюцией, то революцией. Это было как раз то, что должно было произойти в движении «синдикалистов» в начале нынешнего столетия. На самом деле, на протяжении последующих десятилетий девятнадцатого века, марксистский социализм был домом, разделившимся самим в себе, его реформистские лидеры и их либеральные последователи просили времени и терпения; революционные, «пролетарские» элементы становились всё более беспокойными и напрягали глаза на заре красных.

Прежде чем обсуждать синдикализм обратимся к изучению другого революционного движения, анархизма, который, как мы уже видели, возник одновременно с марксистским социализмом в середине девятнадцатого века. Идея анархистов не была новой. Анархистские представления появились заметно во время Французской революции, то дикие якобинские демагоги, как Эбер и Клотц проповедовали учения, которые были анархистскими во всём, кроме названия. Запуск анархизма как самосознания движения датируется серединой девятнадцатого века, его основателем был француз Прудон. Прудон взял название «анархия» (который ранее было ранее осуждено даже в революционных кругах) и принял его в исповедании веры, чтобы отделить себя от верующих в государственный коммунизм, который он ненавидел и презирал. Прудон был откровенно апостолом хаоса. «Я буду вооружаться до зубов против цивилизации!» воскликнул он? «Начну войну, которая закончится только с моей жизнью» Учреждения и идеалы были заброшены с непримиримой яростью. Возрождая изречение Бриссо, в «Собственность воровства», Прудон продолжал нападать религию в следующих фразах: «Бог это глупость и трусость; Бог — тирания и нищета; Бог есть зло для меня, то, Люцифер, сатана, может быть, демон, как вера моих отцов против Бога и Церкви!»