Ирвинг Гофман - Ритуал взаимодействия

Во-вторых, как только обнаружено свидетельство силы характера, ее не надо специально вновь доказывать, по крайней мере, прямо сейчас; на время субъект может положиться на эти данные. Он может положиться на допущение других людей, что при возникновении соответствующих обстоятельств он подтвердит представление о своих манерах и будет действовать с характером. Но, конечно, это добавляет опасности в моральной жизни, так как мы склонны действовать в свете оптимистических представлений о самих себе, которые были бы опровергнуты, если бы подверглись проверке.

В-третьих, существует убеждение, что, как только человек потерпел неудачу в определенном отношении, он с этого момента становится совершенно другим и может просто сдаться. Солдат, которому была внушена идея, что он обладает волей и эта воля либо все выдерживает, либо бывает полностью сломана, может вследствие этого быть склонен выдать все, что знает, на вражеском допросе, если он уже выдал хоть что-то [222]. Подобным образом, тореадора можно считать утратившим всю свою доблесть после первого ранения [223]. Также и на ипподромах говорят о жокеях, «потерявших кураж» и затем либо плохо скакавших, либо вообще отказывающихся скакать. Рассказывают истории о знаменитых жокеях, которые, чувствуя, что потеряли кураж, объявляли об этом и бросали скачки [224]. Похожие истории рассказывают о дайверах. И в детективных романах часто описываются крутые полицейские и преступники, которые, получив жестокую трепку, никогда уже полностью не могли восстановить свою храбрость. И конечно, есть общее убеждение, что, как только цена человека установлена и оплачена, он утратил свою надежность и с тем же успехом может теперь принимать небольшие, но частые взятки.

Наряду с убеждением в «легкой утрате» куража, непрочности моральных устоев и постоянной изменчивости есть и другое: после долгого отсутствия куража и моральных устоев человек внезапно может обрести отвагу, и с этого момента продолжать обладать ею.

Каэтано Ордонес, Нико де да Пальсия, который мог бы замечательно справиться с мулетой любой рукой, был замечательным исполнителем с большим художественным и драматическим чувством фаэны, но он никогда не стал таким, как прежде, после того как обнаружил, что быки приносят неизбежный срок пребывания в госпитале и, быть может, смерть на своих рогах, так же как и пять тысяч песет на своих загривках. Он хотел денег, но был не расположен подходить за ними к рогам, после того как открыл плату, собираемую с их острия. Храбрость проходит такое короткое расстояние от сердца до головы, но, когда она идет, никто не знает, насколько далеко она уходит; может быть, в кровотечение или в женщину, и плохо оставаться в деле боя быков, когда она ушла, не важно куда. Иногда вы получаете ее назад при следующем ранении, первое может принести страх смерти, а второе может забрать его обратно, и иногда одна женщина забирает храбрость, а другая возвращает ее. Тореадоры остаются в деле, полагаясь на свои знания и способность ограничивать опасность, и надеются, что храбрость вернется, и иногда она возвращается, а в большинстве случаев — нет [225].

В художественной литературе и мифе возвращение часто достигается только в поступке, дающем человеку достаточно силы, чтобы умереть за свои принципы; в смерти восстанавливается репутация человека, опровергается мнение, что падение — навсегда и что сломавшийся человек не может возродиться.

Принимая во внимание убеждение, что характер может в драматических обстоятельствах приобретаться или утрачиваться, человек будет иметь отчетливые причины проходить через рискованные ситуации, не считаясь с их возможной материальной, или физической, ценой для него, проявляя тем самым то, что иногда называют гордостью. Интересно, что наши убеждения относительно куража в этом случае получают небольшую поддержку извне: обычно считается, что глоток спиртного позволит человеку легче и лучше справиться со сложным действием, и на удивление много ситуаций подтверждают такое мнение [226].

Учитывая эти аргументы относительно природы характера, можно лучше понять, почему действие, по-видимому, обладает своеобразной привлекательностью. Ясно, что именно в решающий момент действия, когда час пробил, индивид рискует и имеет возможность показать себе и иногда другим свой стиль поведения. Характер ставится на кон; единственная удачная демонстрация может рассматриваться как дающая право на хорошую репутацию, плохую демонстрацию нелегко оправдать или переделать. Продемонстрировать или выразить характер, слабый или сильный, — значит породить характер. Короче, Я может произвольно воссоздаваться. Несомненно, это право осуществимо с точки зрения общества, потому что, как явствует из описанных примеров «азартной игры», цена подобных демонстраций, вероятно, создает автоматическое препятствие для людей, излишне склонных к этому. В любом случае, здесь есть шанс продемонстрировать обаяние под давлением; здесь есть возможность быть измеренным хемингуэевской меркой.