Ирвинг Гофман - Ритуал взаимодействия

Одной из базовых техник является физическая забота. Индивид обращается с собой так, чтобы минимизировать опасность повреждения своего тела при несчастном случае. Он не откидывается вместе со стулом слишком далеко назад и не витает в мечтах, переходя оживленный перекресток [129]. И в отношении осуществления физической заботы и в отношении самой потребности поступать так праздное времяпрепровождение предъявляет те же требования, что и обязательные, серьезные занятия. Некоторая забота должна проявляться всегда. Осуществление заботы — постоянное условие существования. Так, это одна из основных задач, которую во всех обществах родители должны воспитывать в детях [130], предписывая им «беречь себя» [131]и без необходимости не вовлекаться в судьбоносные события, которых можно избежать.

Еще одно средство контроля за событийностью, почти столь же активно используемое, как физическая забота, иногда называют предусмотрительностью: это ориентация на долгосрочные цели, выраженные через действия, обладающие очень небольшими, но накапливающимися долговременными последствиями. Примером служат действия по созданию сберегательных счетов, стремление к повышению по службе и профессиональный рост путем постепенного обучения. Поднятие на ноги большой семьи также может служить примером. Здесь важно то, что в любой отдельный день усилиями, обеспечивающими лишь небольшой прирост, можно пожертвовать с небольшой потерей для целого. Это четко выражено в кальвинистском подходе к жизни: как только человек делит свою ежедневную деятельность на ту, что не имеет следствий, и ту, что является маленьким вкладом в будущее, ничто в его жизни не может отклониться от правильного пути.

Другое стандартное средство защиты себя от судьбоносности — это перестраховка в любой форме. Например, хозяева тратят деньги на свечи и запасные предохранители на случай отключения электричества, водители — на запасные покрышки, и все взрослые — на медицинское страхование. Таким образом, цена возможной неприятности может быть легко растянута на всю жизнь индивида, «конвертируя большие случайные потери в меньшую фиксированную плату» [132].

Системы вежливости и этикета также могут рассматриваться как формы страхования против нежелательной судьбоносности, на этот раз в связи с личным оскорблением, которое один человек может непреднамеренно нанести другому. Надежное управление взаимодействием лицом к лицу особенно зависит от этого способа контроля.

Заметим, что доступность и одобряемость мер по снижению риска создают новые непредвиденные обстоятельства, новые основания для тревоги. Когда в течение отрезка времени, который должен проходить без событий, происходит непредвиденное неприятное событие, которое распространяется за пределы текущего момента и затрагивает будущее индивида, он сталкивается с двойной потерей: первоначальная потеря плюс его появление перед собой и другими в качестве потерпевшего неудачу в осуществлении интеллектуального контроля, разновидности «заботы», которая позволяет разумным людям минимизировать опасность и избежать угрызений совести.

Таковы некоторые средства — в основном избегающего плана, — посредством которых индивид достигает реалистичного совладания с судьбоносными ситуациями. Теперь рассмотрим другой вопрос, который легко спутать с этим, — защитное поведение.

Предвосхищаемая судьбоносная активность порождает тревогу и возбуждение. Вследствие этого предполагается, что ценность того, что ставят на кон, и ценность самой игры совершенно различны. Предполагается также, что человек часто испытывает угрызения совести, если происходит что-то нежелательное, вероятность чего он не сумел уменьшить, и разочарование, если не происходит что-то желательное, совершение чего он не смог обеспечить. Любая практика, управляющая аффективными реакциями, порождаемыми судьбоносными ситуациями (такими реакциями, как тревога, угрызения совести и разочарование), может быть названа защитой [133].

Сдвиг нашего рассмотрения с управления судьбоносностью на управление порождаемым ею аффективным состоянием требует от нас снова вспомнить фазы игры. Ибо на самом деле часто складываются ситуации, когда на фазы игры, объективно не имеющие последствий, реагируют с ощущением, что они судьбоносны. Например, собираясь вскрыть письмо с результатами экзамена, индивид может испытывать возбуждение и тревогу настолько, что прибегает к маленьким ритуалам умиротворения и контроля, прежде чем опустить глаза на столь важную новость. Или когда медсестра подходит к человеку с информацией о самочувствии его жены или сообщает пол его новорожденного ребенка, он может чувствовать, что это судьбоносный момент; то же он чувствует и когда сотрудник больницы возвращается с данными биопсии, говорящими, злокачественна или доброкачественна его опухоль. Однако реально эти моменты являются не судьбоносными, а просто раскрывающими. Во всех этих случаях судьба человека определилась раньше, чем он узнал новости, он только получил информацию о том, что уже было в силе, о том, с чем в этот день уже ничего нельзя было поделать. Открывание письма или анализ результатов биопсии не могут породить или определить реальность, а могут только раскрыть то, что уже возникло [134].