Вера Курская - История лошади в истории человечества

Какие же специфические особенности археологических находок могут говорить о том, что мы натолкнулись на останки именно одомашненных лошадей, а не диких, пойманных человеком и, допустим, съеденных? Некоторые археологи считают таковыми количество костей лошадей и изменение их размеров. Например, известно, что практически все одомашненные виды обычно увеличиваются в размерах по сравнению со своими дикими предками: человеку выгоднее разводить крупных животных, у которых больше масса или которые будут физически сильнее, чем дикие, если использовать их для езды, как лошадей. Но такова теория; на самом же деле количество костей и изменение их размеров, а также находки конских останков за пределами привычного ареала распространения вида мало о чем говорят. Изменение размеров животных может иметь разные причины, такие, как недокорм или, наоборот, попадание в очень благоприятные условия, которые способствуют росту. Со специфическими изменениями биологических параметров животных напрямую связан вопрос о целях одомашнивания того или иного вида. Левайн считает, что коневодство началось ради мяса, следовательно, ни по каким зримым изменениям в найденных скелетах мы так и не сможем датировать начало этого процесса.

Однозначным признаком одомашнивания лошади является обнаружение каких-то остатков снаряжения, прежде всего уздечки. Уздечка — это первая примета использования коня; обойтись без нее нельзя, так как с ее помощью управляют этим довольно крупным и сильным животным. Однако помимо уздечки конники используют еще и недоуздок — упрощенный вариант узды, без удил во рту. В наше время с его помощью лошадь выводят из конюшни, например, чтобы отвести ее на пастбище. Нельзя исключать, что недоуздок исторически старше уздечки, что это было первое приспособление для управления конем — при помощи не удил, а просто ремней, охватывающих голову животного.

Здесь мы сталкиваемся с другой серьезной проблемой археологии — сохранностью артефактов. И уздечки, и недоуздки делаются из мягких материалов, которые могут и не сохраниться. Если в случае с уздечкой от нее даже при самом худшем раскладе остаются металлические или костяные удила, то что останется от недоуздков? Особенно если представить себе, что самые первые их образцы были очень простыми и вряд ли имели металлические или костяные пряжки… Увы, тогда логично сделать вывод, что даже при обнаружении всех уцелевших находок, связанных с ранним периодом одомашнивания лошади, мы так и не найдем предметов, которые позволят установить какие-либо даты.

Как бы то ни было, археологи и историки работают с теми материалами, которые есть в наличии. Что же нам в этом плане дает археология? Одна из самых ранних находок — это датированные 3500 годом до н. э. останки четырех лошадей из стоянок Кожай и Ботай в Северном Казахстане. У этих животных на коренных зубах обнаружены специфические следы, которые могут указывать на использование удил. Удила обычно лежат во рту лошади не на зубах, а на диастеме — длинном беззубом крае десен между резцами и коренными зубами. Зубы в этом месте у лошади не растут от природы. Следы же на зубах найденных лошадей находятся со стороны диастемы, то есть именно там, где их могли касаться удила. Примечательно, что к этому примерно периоду относится и изобретение цельного колеса.

При раскопках стоянки мустьерской эпохи Ла Кины во Франции (120–100 тыс. — 40 тыс. лет назад) были обнаружены останки лошадей со стертыми зубами — на этот раз передними. Похожие повреждения можно увидеть и у современных домашних лошадей, страдающих вредной привычкой, которую называют прикуской. Лошадь с прикуской испытывает навязчивое желание грызть что-нибудь — углы стойла или денника, забор, край кормушки. Это невротическая реакция, очень похожая на навязчивую привычку некоторых людей грызть ногти или кончик карандаша. Прикуска характерна для домашних животных, причем для тех, которые длительное время содержатся в конюшне, — у лошадей, постоянно находящихся на выпасе, подобное не наблюдается. Таким образом, можно предположить, что мустьерские лошади со стертыми зубами уже были одомашнены, и даже если на них не ездили, то их держали в конюшне и разводили как источник пищи.

Около 2500 года до н. э. появляются конные повозки в культурах Синташта — Петровки в степях на границе Восточной Европы и Центральной Азии, а также двухколесные квадриги и четырехколесные колесницы, запряженные лошадьми и ослами, на Ближнем Востоке.